Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели.

— Поехали домой, — говорит Лина, нарушая наконец тишину. — Нам нужно хорошенько выспаться.

— Да, — брюнетка вновь согласно кивает и, с долей отвращения, допивает свой холодный кофе.

***

— Матушка!

Босые детские ножки стучат по деревянным половицам, а звонкий заливистый смех разносится по всей веранде. Маленькая девочка тянется ручками к своей матери. Женщина откидывает с ног плед и с радостью поднимает к себе дитя, продолжая раскачиваться из стороны в сторону на кресле, что монотонно поскрипывает из раза в раз. Белокурая девочка садится поудобнее, натягивает на себя тёплую ткань и сразу же начинает теребить в руках большие пуговицы маминого кардигана. Она с интересом разглядывает непонятные ей закорючки в книге. Ее мама любит читать. А девочка любит, когда ей читают вслух. Она многого не понимает, но сидеть вот так, прижавшись щекой к родной груди, качаться из стороны в сторону, ощущать ветерок уличной прохлады в волосах, а иногда и нежные женские руки, и слушать любимый голос, дышать тёплым воздухом — все это было невероятно. Матушка часто говорила о взрослых вещах и взрослой жизни, которой девочка тоже не понимала, но всегда кивала и соглашалась. Она не хотела расстраивать свою маму. Женщина часто сидела на веранде, задумчиво глядя на каменистый берег вдали, думала о чём-то своём, читала книжки и иногда что-то писала, теряя соленые слёзы. Она любила белый. Девочка тоже любила этот цвет. Он был везде: в доме был белый ковер и белый пол, стояли белые вазы, играло белое радио с итальянскими песнями, а на кухне, на белом подоконнике, цвели белые орхидеи. Кажется, даже лучики солнца, проходя сквозь воздушные белые занавески, оседали на стенах белыми пятнами. И мама была белой. Такие же белокурые волосы, как и у ребёнка, белая кожа и белый кардиган. Ангел, не иначе.

Девочка улыбается и смотрит на матушку. Она не видит ее лица и пугается. Видит лишь белый свет. Тянется к женщине, хочет обнять, но, вместо тепла женского тела, ощущает колючую прохладу. Где-то рядом с грохотом падает недочитанная книга. Маленькая девочка пугается, вздрагивает и начинает плакать. Она одиноко сидит на кресле качалке, утирает ладошками слёзы, а из глубины дома раздаётся тихая мелодия белого итальянского радио.

***

миссия 083

статус: заморожено

день 104

декабрь 24

вторник 12:02

Аделина распахивает глаза и в изумлении рассматривает потолок. Ей давно не снились сны. Она вообще давно так хорошо не спала. Взгляд сам собой падает на прикроватную тумбу с часами, подмечая полдень. Девушка рассматривает вещи вокруг себя, подмечая темные цвета: в основном чёрный, серый и синий. Она не любила белый. Он казался слишком чистым для ее измазанной дёгтем души. Она приоткрывает рот и медленно и глубоко вдыхает колючий сухой воздух. Где-то на подсознании играет старая итальянская песня, знакомая до жути. И сама того не понимая, Аделина тихо шепчет назойливое «Felicità». Ее губы снова растянуты в улыбке. Счастьем тут и не пахнет.

Из глубины квартиры раздаются шаги, какой-то шорох, звон посуды. Звуки жизни. Девушка потягивается и зевает, принимая сидячее положение. Она трёт глаза, пока в ее голове крутятся воспоминания прошедшей ночи и отлично выполненного задания.

Дверь в комнату тихо открывается, и в проеме показывается чёрная макушка Саши.

— Привет. Так и знала, что ты уже проснулась.

— Доброе утро. — Лина заторможено разглядывает бодрую подругу. — Точнее, добрый день.

Саша хрипло смеётся, и проходит внутрь, присаживаясь на край кровати.

— Как спалось?

— Как ангелу, — Аделина чуть видно улыбается. Настроение, несмотря на произошедшее, вполне себе хорошее.

— Я много думала со вчерашнего дня, — Александра немного нахмурилась и принялась теребить пальцами складки домашней футболки, — и пока не пришла к нормальному выводу. В голове каша, если честно.

— Мы просто обсудили вчерашнее сгоряча, пока помним все детали. Нужно будет разложить все по полочкам. Тогда станет яснее, — задумчиво поясняет Лина.

Признаться честно, она сама пока что не знает с чего начать. Догадок так много, что хочется говорить сразу обо всем. Но то тут, то там чего-то не хватает. В ее голове получаются несвязанные между собой истории, а ведь у них есть что-то общее…

— Отец, — внезапно говорит озаренная Аделина.

— Что?

— Отец. Нужно с ним помириться и разведать обстановку.

— А вы разве ссорились?

— Не знаю, но это было, как минимум, неприятно, — блондинка пожимает плечами и откидывается на подушки.

— А что ты имеешь в виду под разведкой?

— Хочу проверить, как дела дома. Не думаю, что вчерашняя встреча была не замечена нашими.

— Я могу выяснить это в штабе, просто подожди немного…

— Нет, — отмахивается Лина, — мне нужно видеть отца. Его настроение, энергия, движения. Они скажут мне обо всей ситуации в Семье лучше, чем любой наш информатор.

Брюнетка прыскает, позднее ловя на себе недовольный взгляд подруги.

— Чего смешного?

— Ты прям Шерлок. Можно я буду Ватсоном?

— Очень остроумно.

— Ты знаешь Дона, как облупленного. Единственная, кто имеет к нему прямой доступ и влияние. То, что нам надо.