Синдром дефицита времени (СИ)

Ей так хотелось прикоснуться к Снейпу прямо сейчас. Но опять бесполезно дергать Финеаса, давая ему повод как-то уж очень скабрезно ухмыляться, Гермиона не хотела. Все равно раньше ночи с Гриммо ей не выбраться. Поэтому вместо переживания очередного витка своей неуместной любовной драмы, она достала пергамент, перо и начала составлять схемы, что откуда шло и с чем было связано. Основываться, правда, приходилось на видениях Гарри, то есть на знаниях и восприятии Воландеморта, но что есть, то есть.

Но никаких озарений к ней не пришло. Снейп по-прежнему отмалчивался. Потянулись пустые дни безделья. Они понятия не имели, как там Рон, но надеялись (хотя это было не совсем то слово), что, случись что с Уизли, то об этом напишут в газетах. Впрочем, в «Пророке» все было так хорошо и правильно, что найти на его страницах хоть какую-то правду было бы удивительно. Перешептывания людей у Министерства и то давали им больше пищи для размышлений. Как Снейп и говорил, головы так и летали. Похоже, Воландеморт действительно расстроился из-за травмы любимой змейки. Но вскоре и эта волна террора утихла. Они с Гарри оба прочитали «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора» от корки до корки (а она и не единожды).

— Знаешь, а я ведь разговаривал о Гриндевальде на свадьбе Билла и Флёр, — задумчиво проговорил Гарри в один вечер, когда, на сей раз, Гермиона вернулась из внешнего мира и аккуратно вешала мантию на крючок. — Так странно совпало.

========== 21. Мораль ==========

Был только ранний вечер, но Кикимер уже торчал на кухне у плиты. Впрочем, это было его любимое место в доме, и готовил он действительно с удовольствием, так что Гермиона не сильно настаивала на том, что ему стоит больше отдыхать. Теперь и ей было понятно, что такое маяться от безделья, и как это пагубно влияет на настроение.

— О Гриндевальде? — удивилась она. — И с кем ты о нем разговаривал?

— С Крамом.

Стечение обстоятельств действительно выходило каким-то даже сакральным. Одно к другому подошло идеально. Хотя сами слова Виктора вообще никак не вязались с безобидной чудаковатостью Лавгудов. Правда, это все равно ничего им не давало. Ни сам таинственный вор, то есть, очевидно, Гриндевальд, ни его связь с Дамблдором не давали им ответ на вопрос, чем же был тот ценный предмет, который разыскивал сейчас Том. И уж тем более делу никак не помогал какой-то там символ.

— В любом случае, нам до Геллерта никак не добраться. А вот Тот-кого-нельзя-называть наверняка найдет способ попасть в Нурменгард, даже если у него в Европе нет такой власти, как здесь.

— Куда? — спросил Гарри, не прожевав толком кусок пирога, напомнив ей тем самым Рона.

— В тюрьму, где заключен Гриндевальд. Ты вообще открывал «Историю магии» или решил, что «Истории квиддича» будет достаточно? — сварливо отчитала его Гермиона. — Это же важные и совсем недавние события, а не гоблинские восстания семнадцатого века!

От её тона Гарри поморщился и уткнулся в тарелку, явно размышляя не о своем отношении к учебе в целом и к этому предмету в частности. Гермиона пошла на мировую.

— Может, нарисуешь мне этот знак? Вдруг пригодится.

— Да, конечно, — сразу же согласился он. Наверное, гонять свои мысли по кругу ему тоже давно наскучило.

Гарри принял от неё писчие принадлежности и, отодвинув ужин и поразмышляв пару секунд, зарисовал символ, безбожно его скосив.

— Крам был очень возмущен, поэтому я хорошо его запомнил.

Гермиона вгляделась в странный «глаз» и непроизвольно ахнула.

— Я сейчас! — она побежала наверх.

Но Гарри тоже вскочил из-за стола и отправился вслед за ней. Гермиона схватила сборник сказок в своей спальне и судорожно начала его листать, чуть ли не рвя хрупкие страницы от спешки.

— Вот! Тот же символ.

Она сунула Гарри книгу прямо под нос. Он взял её в руки и разглядывал страницу несколько долгих секунд.

— Странно. Почему знак темного волшебника нарисован в детской книжке?

— Сказки, Гарри, это не просто забавные истории для детей, — начала Гермиона нудным тоном, но сама же себя оборвала. — А даже если, то этот экземпляр принадлежал Дамблдору, который, как мы выяснили, — Поттер на этих словах отчетливо скривился, — с Гриндевальдом был знаком. Наверное, директор его сам сюда и добавил. Видишь? Это не типографская краска, знак нарисован чернилами от руки.

Гарри опять вгляделся в книгу.

— Конечно, это все немного странно, но что нам это дает?

— Ну, не знаю, но это явно что-то да означает! — смутилась Гермиона. — Неясно правда, какие тут причинно-следственные связи. Дамблдор ли показал символ Гриндевальду, как вышло с тем девизом, или наоборот…

— То есть это просто очередная загадка без ответа от Дамблдора? — хмуро отозвался Гарри.

Очевидно, он злился на директора, но задавал вполне разумные вопросы. Она открыла рот и тут же закрыла его. Энтузиазм угас также быстро, как вспыхнул.

— А о чем она?

— Что? — Гермиона смутилась.

— О чем эта сказка? — Гарри ткнул в название, начерченное рунами.