Сингулярность 2.0. Биотех

Коржик следил, как в груди потихоньку разворачивается золотая сетка легких и те больше изотопов углерода посылают в реактор, согревался, глядел на еле заметные цветные отблески приборной панели на потолке, слушал, как шуршит одежда Каби, когда он вертит руль. Как же это ужасно, что у них одна жизнь и одна кровь на двоих. Как же ужасно все.

Коржик: давно*

В то лето Каби расстался с очередной женщиной – опять из-за «третьего лишнего» Коржика – и заводился с пол-оборота. Коржик не попадался ему на глаза и внутри затаился, но Каби ругал за все: сделал – не сделал, пришел – не пришел… А сам толком не ел, и микроэлементов обоим не хватало – Коржик едва справлялся с работой.

С обеда Каби отправился на новое свидание, а Коржик, формируя бюджет будущего года, работал с деньгами часов десять. Потом пошел к мониторам в кабинет Каби приглядеть за строительством технопарка, и еще часа четыре, попутно, моделируя для Каби варианты на свободных экранах, обсчитывал проекты по Южному материку, который Каби захотел наконец довести до ума, – а это опять деньги.

Вот только работал неровно, потому что не хватало сил. У Каби – попытка новой любви, и Коржик с утра залил ему мозг эндорфинами под самые завязки – чтоб занялся своим и не мешал работать. Но сейчас из-за пещерной, оттянувшей все высокоактивные амины в предлобную кору, бурной возни Каби с самкой для симбионта элементарно не хватало аденозинтрифосфа́та. И эндокабиноиды уже на исходе, Каби того гляди взбесится.

Проклятый симбиоз. Как им обоим – освободиться и не сдохнуть? Узы крепко сшивали их друг с другом, как их порвать? Симбионт можно пересадить в новый носитель, можно и архив Каби перелить в новое совершенное тело, но где эти тела так срочно взять? Ждать отсадки – так когда еще Каби состарится… Это так тошно – ощущать себя паразитом.

Коржик себе представлялся чем-то вроде жадной морской губки, каждое из сотен щупалец которой подсоединено к мозгу и к телу Каби. Конечно, иногда энергия могла идти и в обратную сторону – если у Коржика было, что отдать… Сейчас не было. Система разбалансировалась. Синтезируемых нейромедиаторов не хватало – и Каби шел вразнос.

Правда, Коржик еще в детстве заметил, что если разозлишься на него или испугаешься, словно бы рванешься прочь, то эти щупальца-хоботки-нервы больно натягиваются. И если подергаться, некоторые можно отодрать… Тогда они съеживаются, а потом исчезают… И телу Каби становится полегче.

Так что, закончив проект, Коржик свернулся в черепашку и сосредоточился на симбионте: ага, вот если оттянуть и пережечь этот нерв… И вот эти два сосуда…

Через полчаса с грохотом ворвался Каби и яростно пнул в панцирь:

– …Ты убить нас хочешь?

Панцирь, кажется, хрустнул. Как это Каби почувствовал устранение таких мелких связей? Коржик впрыснул ему окситоцина, сколько накопил – ведро бы успокоительного этому психу… Откатился подальше, развернулся и встал:

– Нет, я оптимизирую систему, чтоб мы протянули сколько-нибудь еще. Но я б на твоем месте послал запрос на новое тело.

– Опять ты решаешь за меня! Ты притворяешься рабом, а на самом деле…

– Лицемерный паразит, – кивнул Коржик. – Слышал уже. Потому и… Хочу меньше присутствовать в твоей жизни.

– Гадина, – прошипел Каби. – Искусник поганый. Оптимизатор, ага. Знаешь, я хочу тебя прикончить – в той же мере, что ты – меня.

– Нет. Я хочу, чтоб ты стал бессмертным. Успокойся. Мне страшно.

– Страшно? Тебе? Это все лишь твои программные манипуляции! Нет у тебя чувств – только потоки данных! Ты – машина, ты – симбионт, и все! Ненавижу. – И Каби первый раз с силой ударился спиной в стену. А потом – еще.

…Коржик едва очнулся. И не сразу – сознание плыло – понял, что кошмар на мониторах не мерещится.

Гроза бесновалась над всей планетой. Ураганы сдирали с материков молодую шкуру лесов, океаны под сплошным дождем молний выхлестывало из берегов и разбивало в мелкую водяную пыль, вздымавшуюся к черным облакам, системы связи выли в ужасе. Население, кто успел, укрылось в подземных убежищах или сбежало на орбиту. Каби, тот Каби, который всегда был всему и всем защитником, сейчас – стихийное бедствие. Он в гневе, и все связанные с ним управляющие системы, все спутники и терраформирующие платформы, все климатические станции транслируют этот гнев и перемешивают пространство в кашу.

А с виду Каби был почти мертв: сидел на полу у стены и стеклянными глазами смотрел в никуда. Из ушей текла сукровица, загривок вспух кровоподтеком. Коржик начал кое-как блокировать хаотичные команды височных связных имплантов Каби системе, исполнять то, что должен был сделать мгновенно – но валялся в отключке. Каби не понимает, что делает. Его – вообще нет. Потому что, расшибив Коржика, контузил собственный мозг. Скотина. Тупая и злая обезьяна!

Значит, дело за Коржиком. ИИ не проиграет обезьяне. Один за другим блокируя командные уровни Каби, давя сопротивление сознания, он переключил связные импланты на себя и вызвал с терминалов весь свободный орбитальный флот вырубать климатические станции и снимать людей с океанских платформ.