Синяя звезда Аурин

Я внезапно осознала, что уже некоторое время как безоговорочно приняла лидерство Ника. С одной стороны, досадно, а с другой – жить я хочу куда больше, чем победить в этом необъявленном соревновании. Главное, не начать слишком сильно ему доверять – дома всё вернётся на круги своя.

Неудивительно, что мне снился кошмар – та женщина с красными волосами. Она вглядывалась куда-то в мою сторону, словно точно не видела меня, но знала, что я где-то тут, и звала:

– Рина, пожалуйста, вернись. Я ничего тебе не сделаю, Рина. Мне очень нужно, чтобы ты вернулась, очень нужен твой огонь… Рина! Пожалуйста, Рина!

Я боялась и жалась к Нику – чувствовала его рядом. И молчала. А она всё звала и звала, и с такой тоской, что на меня волнами накатывал стыд. Но страх был сильнее. И я цеплялась за Ника, чтобы она меня не нашла… и чтобы самой не поддаться. И отчаянно желая проснуться.

Когда сон закончился, я вздохнула с облегчением… впрочем, его тут же сменили другие переживания. Оказывается, к Нику я жалась не только мысленно, во сне, но и вполне себе физически. Мы спали в одной комнате, в которой была одна кровать, и после событий дня я и не подумала возражать – чем ближе к Нику, тем безопаснее. Пока. И теперь я плотно прижималась к имперцу, спихнув его на самый краешек, ещё сантиметров десять – и точно окажется на полу. Я подняла глаза в надежде, что он спит. Не спал. И как-то странно меня рассматривал. Я медленно стала отползать, не отводя взгляда и судорожно размышляя – надо как-то объяснять своё поведение или достаточно просто извиниться.

Имперец убрал руку с моей талии – держался, чтобы не упасть? – и вопросительно выгнул бровь:

– Плохой сон?

– Да, – сказала я ему, – мне снилась та женщина из-подземелья.

И лёгкая усмешка мгновенно пропала из пристально смотрящих на меня чёрных глаз.

– Что-то говорила? – вроде бы равнодушно спросил Ник, но мне почудилось, что он весь напрягся.

– Звала… просила вернуться.

– И всё? – и опять голос ровный, но за ним почему-то слышится облегчение.

– И всё. А что, должно быть что-то ещё? – теперь уже я пристально вглядывалась в Ника. Такое впечатление, что он буквально-таки нашпигован тайнами. И, может, опасался, что красная женщина может выдать мне одну из них? Надо будет у неё спросить, если ещё приснится, – решила я, и попробовала снова заснуть.

Увы, сон не шёл. Вместо этого тянуло поговорить, и я с надеждой просматривала на имперца, который, к несчастью, моментально снова уснул. Ну, или искусно притворялся. Я даже думала уронить что-нибудь, якобы нечаянно, чтобы его разбудить, но, поразмыслив, признала эту мысль недостойной. В конце концов, у имперца был далеко не самый лёгкий день.

Интересно, как там Каринка? Сообщили ли ей уже о моём исчезновении? Или даже не об исчезновении, а о предательстве? – вдруг похолодела я от ужасной мысли. Это ведь поставит крест на её карьере в Защитных силах – неблагонадёжная, и всё тут. Ведь корабль исчез с радаров практически на территории Империи… и после стыковки с имперским боевым кораблём. Я бы и сама не сделала другого вывода, кроме как предательство. Измена. И первого, и второго пилотов. Бедная моя девочка… И я вдруг расплакалась, неожиданно даже для себя самой. Было жалко Карину, и себя саму тоже было невероятно жалко. Плакала я беззвучно, разве что изредка еле слышно всхлипывала – меньше всего мне хотелось показать свою слабость имперцу. Но он всё равно как-то проснулся и понял:

– Что случилось? – спросил немного недоумённо, но, кажется, даже участливо.

И я, собираясь ответить классическое "ничего, всё в порядке", вместо этого сказала правду:

– Я теперь предательница в глазах своей Родины.

Спорить с очевидным Ник не стал. И вообще ответил не сразу, а когда ответил, я поняла, что он издевается:

– Ну, хочешь, я тебе справку дам, что всё произошло не по твоей воле, когда вернёмся?

Я немного истерически расхохоталась, и он вздохнул. И сказал уже серьёзнее:

– Или могу поспособствовать, чтобы тебе политическое убежище предоставили.

Я только фыркнула. Нет у меня тайн, которые можно обменять на политическое убежище… да и подло это как-то. Не говоря уже о неприятностях, которые это принесёт моей сестре.

Но плакать я удивительным образом прекратила. В конце концов, я жива, а значит, ещё всё можно изменить. Пройду серию допросов на детекторах лжи и, может, хотя бы Каринку реабилитируют.

– Ник, – вдруг испуганно позвала я, осознав, что блок Ника слетел вместе с моим, – на мне теперь ведь нет блока, и мы не в храме… Сейчас как натворю каких-нибудь чудес…

Имперец совершенно не проникся. Он долго и сладко зевнул и, переворачиваясь на другой бок, отмахнулся:

– Не натворишь. По крайней мере, неосознанно. Камня из храма для этого хватит.