Синяя звезда Аурин

– Вылезти – нет, они скоро вернутся, не будем лишний раз рисковать. А лет… А сколько дашь? – немного вызывающе прищурился он.

Я задумалась. По виду – от двадцати пяти, по поведению – иногда даже двенадцать будет много. По званию… от тридцати, наверное.

– Тридцать два? – предложила наугад.

– Пусть будет тридцать два, – согласился Ник.

Пусть будет?! Опять издевается и наводит тень на плетень?

– А твоей невесте? – совершенно того не желая, спросила я.

– Восемнадцать, – для разнообразия не стал скрытничать Ник. И вернул вопрос. – А твоему другу?

Я чуть было не спросила какому. Всё же ложь создаёт кучу неудобств: единожды солгавши, надо ещё долго помнить, что именно наврал. И какими подробностями ещё разукрасил потом эту изначально небольшую, казалось бы, ложь. Признаться Нику, что я соврала и у меня никого нет, было абсолютно невозможно и немыслимо.

– Тридцать три, – сказала я уверенным тоном.

– А как зовут? – как бы невзначай спросил имперец.

– А тебе не кажется, – зашипела я на него, – что ты и так знаешь обо мне куда больше, чем я о тебе? Взять хотя бы полное имя! Или что я делала последние десять лет.

– Я мог бы использовать своё право на вопрос, – протянул Ник, наблюдая за моей реакцией. – Но пока не буду.

– А не кажется ли Вам, капитан, что своё право на вопрос, – очень вежливо и холодно сказала я ему, – Вы утратили, когда полезли мне в голову своей паршивой телепатией?

И для убедительности врезала ему локтем, куда-то в бок.

– Возможно, – покладисто отозвался он, даже не возразив насчёт паршивости. И повторил. – Возможно… Тссссс, Возвращаются.

Когда жрецы ушли, мы с девушкой обменялись обратно платьями – она выглядела всё такой же безучастной, венок я уже не стала надевать, отложила подальше. И меня опять оставили одну в этом одуряющем красном безумии – завтра утром меня должны отсюда забрать на торжественную церемонию выезда – путешествовала Избранница с пафосом.

– Не ложись спать, пока я не приду, – сказал Ник, уходя. – Это очень важно. Иначе она доберётся до тебя.

Я как-то сразу поняла кто… и поёжилась.

Глава 8

Забавно, – думала я, разглядывая спящего Ника. Мне двадцать шесть, и единственный мужчина, с которым я спала в одной постели, не говоря уже о большем, это мой враг, имперец. Да ещё и несвободный. Значит ли это, что я что-то делаю не так в этой жизни? Определённо значит.

Почему-то мысли мои перешли к невесте Ника. Интересно, какая она? И какой он с ней? Галантно-вежливый? Или такой же слегка насмешливый, а иногда и жёсткий, как со мной?

– Спи, – внезапно велел предмет моего изучения и моих размышлений, и, повернувшись на бок, обнял меня за талию, притянув к себе.

Это вызвало целый ворох противоречивых мыслей и стремлений в моей и так неспокойной голове. С одной стороны, Ник объяснил, что чем ближе к нему, тем лучше. Особенно в храме. С другой – это было непривычно. И самое противное, что противно мне не было.

Оказывается, вчера ночью красноволосая женщина явилась всем жрецам, и требовала привести ей меня. Живой. Что, с одной стороны, радовало, а с другой – пугало. На моё предложение спуститься вниз и шандарахнуть её огнём так же, как и мужчину – из-за спины Ника, последний покачал головой и заявил, что пока что не готов лезть туда снова, к тому же женщина сильнее, да и что сталось с мужчиной, мы не знаем.

По плану Марка, теперь, когда его собратья убедились, что избранница – это не та, которая нужна живущим в подземелье, поиски сосредоточатся на остальных, а мы спокойно отправимся к месту силы.

Когда я, наконец, заснула, она мне снова приснилась.

– Рина, где же ты, девочка? – грустно спрашивала женщина, вглядываясь куда-то мимо меня своими красными, мерцающими глазами.

Я чувствовала руку Ника на своей талии даже во сне и молчала. С ним это было как-то легче.

Проснулась я внезапно, сразу открыла глаза и натолкнулась на пристальный взгляд Ника.

– Что? – спросила разом севшим голосом.

– Что? – мурлыкнул в ответ он, выгибая бровь. И продолжая плотоядно на меня смотреть. Я немного нервно сглотнула и отвела взгляд, почему-то остановившийся на его губах.

– Твой друг – святой, – сказал вдруг Ник, резко отпуская меня и поднимаясь с кровати. – Я бы даже сказал, мученик, – добавил он, направляясь к тайному ходу.

Хмуро глядя на имперца – я ощутила себя сразу осиротевшей и беззащитной, когда он отстранился, пыталась понять, что он имеет в виду, и надо ли обижаться. Что меня так сложно выносить? И что я ему с утра уже сделала-то? Может, храплю?

Я ехала рядом с Марком во главе пышной процессии… и испытывала весьма разнообразные чувства. С одной стороны, мне было стыдно перед всеми этими людьми, которые осыпали наш путь цветами, приветственно кричали и славили меня как спасительницу – я ведь совершенно не собиралась за них умирать, у меня вообще свой корыстный интерес был. С другой стороны, если получится, то я избавлю их от кхамира навсегда… Но это значит, что избавлю не только от его ужасов и неудачных созданий, но и от чудес тоже.