Синий

Однако нескольких старых клиенток Люцина сохранила и теперь по вечерам после работы посещала их на дому. Не ради дополнительного заработка, хотя деньги лишними не бывают. И не из чувства долга – Люцина считала себя довольно посредственной массажисткой, которую можно безболезненно заменить практически кем угодно другим. Просто Люцине нравилось, что почти каждый вечер у нее есть повод выйти из дома – на работу и одновременно как будто в гости к друзьям. После сеанса массажа ей обычно предлагали выпить чаю или кофе, с конфетами или пирогом, занимали разговорами, спрашивали советов, делились кулинарными рецептами, и все остальное, ради чего люди обычно заводят отношения друг с другом, доставалось ей практически даром, развлекало, но не задевало, не тревожило, не требовало душевных вложений. Такая игра «в гости», как в детстве, только посуда не кукольная, и на тарелках вместо камешков, украшенных маргаритками, лежит печенье, и чай настоящий, а не смешанная с песком вода.

Люцина всегда ходила навещать клиенток пешком. На работу в туристическое агентство тоже, но оно было слишком близко от дома, десять минут неспешной, нога за ногу ходьбы. Зато клиентки жили кто где: Ася возле холма Тауро, Милда в начале Антоколя, Агне в Жверинасе, Галина возле вокзала, Юна вообще в Филаретай – каждый день новый маршрут, ради одного этого имело смысл их навещать. Умеренные физические нагрузки необходимы организму, при этом на свете найдется немного занятий скучнее спорта. А быстрая ходьба вполне ничего, даже по городу, который знаешь наизусть, как поэму из школьной хрестоматии – и хотела бы забыть, да не выйдет, выучила в детстве, послушавшись бестолковых взрослых, живи теперь с этим всю жизнь.

Сегодня у Люцины было дополнительное удовольствие: новый адрес. И новая, незнакомая клиентка, Агне за нее очень просила; Люцина сперва немного поломалась, дескать, времени нет, всего пара свободных вечеров в неделю осталась, надо же когда-то приводить дом в порядок и отдыхать, но потом согласилась, просто из любопытства. Ей нравилось заводить новые знакомства. К тому же Агнина подружка жила на углу улиц Лейиклос и Тоторю, а в этой части Старого города Люцина бывала редко: просто повода не было. Зато теперь есть.

Думала, что если за новую клиентку просила Агне, значит, они подруги. И заранее представляла ее как Агниного близнеца: такую же пухлую женщину за тридцать, милую, простую и сладкую, как малиновый леденец. Однако дверь ей открыла сухая жилистая тетка, явно за шестьдесят, смуглая, как цыганка. Возможно, она и была цыганкой. Во всяком случае без южных кровей не обошлось.

Одета она была с той элегантной простотой, какая обычно свидетельствует о заоблачном экономическом благополучии, а в повседневной жизни встречается только на рекламных фотографиях: светлые льняные брюки, белая футболка, седые, перец с солью, кудри собраны в аккуратный пучок, на ногах не тапки, а, что называется, домашние туфли, мокасины из тонкой кожи песочного цвета. Шикарная тетка, чего уж там. И на кого-то смутно похожа, скорее всего, на какую-нибудь актрису из старого, еще черно-белого кино; пытаться вспомнить бессмысленно: у Люцины была очень плохая память на лица. Наверное, потому, что к людям она испытывала живой, но очень поверхностный интерес, как к разноцветным осенним листьям: из них приятно плести венки и собирать букеты, но кто же станет на полном серьезе запоминать, как выглядел каждый лист.

Некоторое время шикарная тетка сверлила Люцину тяжелым испытующим взглядом, а потом вдруг улыбнулась так широко и тепло, что, считай, обняла.

– Заходите. Я – Кара. Я вас очень ждала.

Хорошее имя, – подумала Люцина. – К нему бы еще фамилию «Небесная». Или даже «Господня». Но и без фамилии вполне ничего.

– Не разувайтесь, – сказала Кара.

Провела ее через длинный узкий коридор в просторную пустую гостиную, где не было ничего, кроме книжных стеллажей по всему периметру и небольшого стада серых кресел-мешков, похожих на сгущенные зимние тучи. Оттуда снова попали в коридор, на этот раз короткий, с несколькими разноцветными дверями: синей, зеленой, оранжевой. Оранжевая дверь, как выяснилось, вела в маленькую полутемную комнату, где стоял высокий узкий топчан, который – клиентка, договариваясь по телефону, не обманула – и правда вполне подходил для массажа. Но Кара прошла сразу к окну, закрытому светлой ролетой цвета небеленого льна, и так резко дернула шнур, что ткань свернулась в рулон с громким, противным стуком.

– Идите-ка сюда, – позвала ее Кара.

Даже не то чтобы позвала, а велела подойти. Властный тон выдавал привычку командовать; Люцина таких людей не особо любила, но редко могла противится их начальственному обаянию. Вот и сейчас без возражений подошла.

– По-моему, это лучший в мире вид из окна, – сказала Кара, указывая на автомобильную стоянку перед Министерством обороны.