Синтаксис личности. Пособие по типологии Афанасьева

«Мне позвонил незнакомый голос: „Я такой-то („ах, знаю, конечно, читал“), я защищаю докторскую, не откажите быть оппонентом“. Тема мне близкая, специалистов мало, я согласился. Прочитав работу, я преодолел телефонный страх и позвонил ему: „Я буду говорить самые хорошие слова, не смогу сказать лишь одного – что это научная работа; я надеюсь, что моего риторического опыта хватит, чтобы ученый совет этого не заметил, однако подумайте, не взять ли вам другого оппонента“. Он подумал полминуты и сказал: „Нет, полагаюсь на вас“. Риторического опыта хватило, голосование было единогласным».

«По складу характера я необщителен, учиться предпочитал по книгам, а слушать молча. Ту научную обстановку, от которой хотелось отгородиться и уйти в эсотерический затвор, я помню очень хорошо. Но мне не нужно было даже товарищей по затвору, чтобы отвести с ними душу: щель, в которую я прятался, была одноместная».

«Прав человека я за собой не чувствую, кроме права умирать с голоду. Коллективизм и соборность для меня одно и то же – между сталинским съездом Советов и Никейским собором под председательством императора Константина для меня нет разницы. Я существую только по попущению общества и могу быть уничтожен в любой момент за то, что я не совершенно такой, какой я ему нужен».

«Образ врага хорошо сплачивал отдельные народы и безнадежно раскалывал цельное человечество. Теперь мы дожили до времени, когда всем уже, кажется, ясно: нужно не бороться, а делать общее дело – человеческую цивилизацию: иначе мы не выживем».

«Здесь мне нужно написать о моем товарище, который утонул. Но я не могу этого сделать: об очень хороших людях писать слишком трудно».

«Трех главных вещей у меня нет: доброты, вкуса и чувства юмора. Вкус я старался заменить знанием, чувство юмора – точностью выражений, а доброту – нечем».

(Если у Гаспарова их нет, – у кого тогда есть?..)

О психотипе Афанасьева, или Реабилитация агапэ

Ошибки Афанасьева в типировании обусловлены, кроме прочего, масштабом его всесокрушающей Первой Логики. Именно благодаря ей он сумел совершить свое открытие, но для решения локальных задач типирования она оказалась слишком глобальной и негибкой. Дар первооткрывателя и талант пользователя – разные вещи.

Среди прочего, Афанасьев пишет: