Сирена морских глубин

– Ты что, не знаешь? У голодных привидений голос такой же, как у нас с тобой.

– Они съедят наши души, если мы не дадим им еды!

– Если мы не будем его беспокоить, оно не сможет нам навредить.

В ночи грянули два выстрела, прервав спор.

– Слыхали?

– Похоже, они начали без нас.

– Давайте-ка вернемся в деревню, пока не пропустили всю акцию.

Чунчжа, Гончжу и Донмин сидели на корточках за валуном до тех пор, пока у них не одеревенели ноги. Когда они наконец решили, что опасность миновала, снегопад прекратился, а небо прояснилось. Следы, оставленные тремя военными, были хорошо видны. Они введут в заблуждение любого преследователя сбежавших молодых солдат.

– Мы должны свалить отсюда, пока они не вернулись, – сказал Донмин.

Гончжу посмотрел на девушку.

– Лейтенант Ли предупредил нас, что ты знаешь, куда идти, – мягко произнес он.

Черный дрозд кричал свое безжалостное «Ва-ва, ва-ва».

Лес сомкнулся вокруг них, заманивая под свою сень. Чунчжа шла быстро, хотя сердце ее сильно отставало от ног. Печаль камнем лежала на груди, и она задавалась вопросом, не дана ли ей жизнь только для страданий. С тех пор как девушка лишилась матери, удары настигали ее один за другим. Она поклялась себе, что покинет это место, и убегала со всей возможной быстротой.

За девушкой, которая устремилась вдоль большого ручья к его истоку, вдогонку следовали двое юношей. Деревья не пускали их, цепляясь ветками за одежду. В тот самый момент, когда они испугались, что потеряют ее из виду, Чунчжа резко встала. Она утерла нос и принюхалась, внезапно уловив запах, который меньше всего ожидаешь почуять вдали от побережья. Толстяк Донмин тоже ощутил его, хотя и не знал, чем это пахнет. Он почесал брюхо и вздохнул, вдруг вспомнив суп с красными водорослями.

Чунчжа, жестом велев спутникам следовать за ней, стала перелезать через гряду острых скал. За грядой, на вершине, стояли три валуна в форме человека. Они сгрудились в кучку, точно делились секретами.

Прежде чем прикоснуться к этим валунам-заговорщикам, девушка помолилась, испрашивая позволения. Срезав сучья с больших ветвей, она стала разрывать ими мокрую листву. Каменные стражи как будто раздвинулись, и в земле показалась расселина. Чунчжа легла на живот и, скользнув в эту расселину, тотчас исчезла, поглощенная землей. Молодые люди последовали ее примеру и тоже нырнули в земные недра.

Тесное пространство, в котором очутилась троица беглецов, не позволяло встать в полный рост, и они сели на корточки. Чунчжа зажгла свечку, удивив юношей зажигалкой. Пещера являлась частью туннеля, полностью сложенного из камня. Чунчжа оставила валунам сушеную рыбу в благодарность за то, что те пропустили их. Когда она закрыла вход в пещеру, Гончжу и Донмин принюхались. Под землей гулял сквозняк с соленым, как у моря, запахом. Чунчжа, извинившись, задула свечу. Какое-то время им предстояло ползти в темноте.

Молодые люди спросили, куда они направляются, и ответ Чунчжи озадачил их. Они не стали просить ее объяснить подробнее, потому что голос ее звучал слишком отстраненно.

Они направлялись обратно, в деревню, к прибрежным пещерам.

31

Они ползли на животах, толкая перед собой рюкзаки; в носы и рты набивался песок. В туннеле царил глубокий мрак, так что Гончжу начал сомневаться в своих ощущениях. Продвигаются ли они вперед или застряли в ловушке и крутятся на одном месте, как земляные черви? Донмин ныл и бранился, Гончжу же хранил молчание. Он вспоминал своего отца, который, когда сын, бывало, после привидевшегося кошмара просыпался в слезах, гладил его по голове.

Чунчжа, цепляясь за слабый запах соленой воды, ползла по следу, тянувшемуся из прошлого. В самом конце ученичества мама научила ее ориентироваться в этих петляющих коридорах. Тайну извилистого туннеля, который выходил к морю, поверяли только настоящим хэнё. «Представь, что ты ныряешь, и расширь свое сознание за пределы себя». Пробираясь по опасному лабиринту, Чунчжа следовала за воспоминаниями о матери. Она была готова впасть в отчаяние, когда увидела мерцавшее во тьме сияние. Те, кто понимал, как мучителен этот путь, поставили в конце туннеля свечи.

Девушка и двое юношей выбрались из туннеля, жмурясь от яркого света. Приморская пещера была заполнена людьми со свечами в руках. Их тени плясали на скалистых стенах, устремляясь ввысь, к куполу пещеры. Молодые люди радовались воссоединению, а жители деревни благодарили их за риск, на который они пошли.

План был хитроумно задуман и в точности исполнен. Маленькие дети, старики и все, кто мог заплакать или замешкаться в темноте, скрылись в пещеры днем, пока мужчины патрулировали гору. Последними ушли поварихи, готовившие еду для солдат, и подавальщицы.

По приказу лейтенанта пожертвовали коровой. Ее закололи, рубиновую мякоть нарезали и приправили, из костей сварили бульон. Жители деревни хлебали молочный суп, а солдаты жарили мясо на огне. В ту ночь они забылись тяжелым сном людей, насытившихся кровью. Их грезы были измараны жиром и подпаленным мясом, а зимний снег тем временем укутывал мир белым покрывалом.