Сиротская Ойкумена

– Знаете, что это такое? Такого добра в наших краях навалом. Три года назад в «Наперстянке» вспыхнул большой голодный бунт – дети с голоду распухали, как в той вашей Африке. Что тут началось! Полицию в Дубов Граде повыбили, семьи полицейских тоже. Но нашим удалось запустить приемник на болотах, и сюда пришли ЧВК с той стороны. Вооружены они были до зубов, бронетехника была, даже ударные вертолеты, я не говорю про водометы, газы – всего в избытке, и боевых патронов тоже не жалели. Две недели ада, по улицам не проехать из-за гор трупов, но зато сразу – тишина. Раненых было много, калек. Страшное время, не дай бог такое снова пережить… Людей жалко, все лезут и лезут, дурачье… Ну как – догадались, кто я такой?

– Да, – угрюмо отозвался Постников, чувствуя тонкую нить отчаяния под самым сердцем. – Вы странное существо и настоящий изувер. И Соня ничуть не лучше вас!

Старик звонко и молодо расхохотался.

– Брендан! Вы с ним уже повстречались! Как же, узнаю его стиль! Острый на язык ирландец – это он прозвал меня «поручик Дуб». Да только врет вам ваш Лофтус. Всегда врет как сивый мерин. Впрочем, у всех свои слабости, – миролюбиво продолжал старик. – Некоторые предпочитают потери и напрасные страдания, а иным нравится побеждать, не считаясь с ценой. Дерзкие и твердые всегда в итоге оказываются наверху, а мягкие, толкующие о гуманизме и прочих вчерашних материях, неизбежно превращаются в презренных изгоев. Уж такова, простите, суть жизни.

Охотятся-то все на вас – да только старый лис Горемыкин их здорово запутал. Но дело слишком уж рискованное – все-таки миллиард живых душ. Вы еще не в курсе, кто и зачем этой ночью атаковал институт? Это не были мародеры и не экстремисты. Это были профи, элита натовских спецслужб, и явились они строго по вашу душу. Брюссель дал понять, что скрипач – не нужен, но распорядился взять его живым. Вы, кстати, не вздумайте говорить, что ваша фамилия не Загоруйко. Дольше проживете, глядишь.

– Почему вы назвали пытку «Коридором жизни»?

– Это хороший и правильный вопрос. Потому что жизнь в своей основе – всегда трагедия, и неизбежно заканчивается одинаково для всех. Я захотел, чтобы люди это поняли и научились ценить остаток своего времени.

И напоследок: запомните, приезжий. Этот чертов Модератор ведет все к катастрофе. Он погрузился в свои иллюзии, потому что страшно боится вторжения извне. Но в итоге это приведет лишь к тому, что связь прервется, и будущего у этого мира не станет. Он постоянно делает совсем не то что нужно! Страна, породившая ленинизм и сталинизм – сама по себе опасный эксперимент, и тем более преступно ставить опыты на множестве невинных людей. И вообще, банда Горемыкина слишком далеко засунула руку в неизвестное. Как бы эту руку не отхватило по локоть, а то и по самое плечо!

– Какое вы странное существо, – сказал Постников.

– Всего лишь скромный коллекционер бабочек! Это главное мое определение. И я искренне рад тому, что на ферме был отловлен любопытнейший экземпляр. Почему вы отказались от эвакуации вместе с дочерью?

– Это мое дело, – глухо ответил Постников.

– Э, да тут дело явно нечисто, – счастливо улыбаясь, сказал Дарах. – Значит, не скажете? Нет? Стало быть, Соня была права, желая вас убрать отсюда подальше! Но я вижу, вам пора – поезд прибывает… И знаете что главное? Никто из вас не сможет меня понять, потому что вам не довелось первыми вдохнуть свежий сосновый запах на берегу девственной, рожденной черт знает какой ценой вселенной. Вы дешевая китайская поделка, в вас смысла нет! И помните, как сказано у драматурга Шварца: палач тоже человек, и он тоже жить хочет!

Дарах исчез. Не прошло и полминуты, как из-за снежной пелены выплыли две желтые фары, и к платформе, сбрасывая скорость, подкатил поезд на магнитной подушке.

Из багажного вагона с ловкостью выпрыгнул офицер в форме и пристально осмотрелся по сторонам. Сделав два шага вперед, он козырнул, сопровождавший Постникова пилот автожира тоже отдал ему честь. Было заметно, что эти люди относились друг другу со сдержанным уважением давно знакомых и небезопасных врагов. Коротко переговорив о чем-то, приезжий дал знак своим, и на перрон из вагонной двери неуклюже выбрался человек в помятой натовской форме, за ним другой и третий – всего пятеро. С них сняли наручники. Приезжий кивнул и молча пригласил Постникова подойти к вагону. Быстро просветив задержанного биосканером, висевшим у него на груди, военный отдал приказ своим, и Постникова легко, как пушинку, подняли, внесли в вагонный полумрак и усадили в мягкое кресло. Зафиксировали по плечам и торсу рамкой, как перед поездкой на американских горках. Щелкнула вагонная дверь, один из новых конвоиров устроился в соседнем кресле рядом с пассажиром, глаза в глаза. Он подмигнул и сказал Постникову «не вешай нос, Загоруйко, быстро доедем». Поезд пошел вперед, неяркие огни полустанка проплыли мимо окон, и город Дубов Град растворился за пеленой вьюги.

21 глава