Сиротская Ойкумена

Форменный беспокойно переступил с ноги на ногу, как гость в балетной сцене, и продолжал гнуть свое:

– Без генпрокуратуры я ничего подписывать не буду! Дело поступило на регистрацию? Поступило. Что я – в печку его теперь брошу, что ли? Но по нашей канцелярии он пока не зачислен. И если дело будет передано вашей структуре, то и проблем никаких – он может отправляться за периметр хоть немедленно!

– Генпрокурор даст добро в течение пары минут. Дело вернется на пересмотр в Эфраим. Так устроит?

– Ну а вы как думали! Считайте, я ничего не видел и не слышал ни о каком вашем – как его там.

– Ага… Да вот и он сам, легок на помине! – штатский помахал Постникову и представился:

– Старший консультант республиканской службы безопасности Конев Александр Алексеевич. Имею честь также рекомендовать вам начальника колонии товарища подполковника Сапогова Антона Валерьевича. Учреждение свое он содержит, как видите, в образцовом порядке.

– Добро пожаловать! – сказал подполковник Сапогов и неожиданно подмигнул Постникову. Тот пробормотал, что ему очень приятно.

– Ну, один вопрос решили! – с оптимизмом подытожил консультант Александр Алексеевич. – Теперь, дорогой товарищ псевдо-Загоруйко, не угодно ли вам будет окинуть взглядом одно зрелище…

Так вот зачем оказался нужен проекционный экран: на его белоснежной глади загорелась и ожила картинка, проснулся звук. В кадре тяжело набычился в объектив человек – это был сержант Лыцусь. Он оказался обрит наголо и одет в шафраново-желтую футболку, вследствие чего смахивал на недовольного персональной кармой буддийского монаха.

Консультант между тем, не теряя времени, бегло зачитывал:

– Задержанный Лыцусь Иван Петрович из состава оперативной группы частного военизированного предприятия. Единственный из его спецгруппы, оставшийся в живых. Бывший военнослужащий Вооруженных сил Украины. Последнее воинское звание – сержант. Уроженец города Судовая Вишня Яворовского района Львовской области. Ранее не судим. Признаков наркозависимости не обнаружено. Имеет татуировки с националистической символикой. Был задержан сотрудниками национальной гвардии республики в поселке Горный Железорудного района и доставлен в медицинский центр областного центра Новый Кунгур. Телесные повреждения средней тяжести. Пациент был в сознании, психических отклонений не наблюдалось, идет на поправку.

Надо отметить, прескверно сказалось произошедшее на сержантском настроении. Глаза у татуированного нордическими знаками Ивана Петровича глядели безжизненно, тускло. Относительно свежие шрамы, будто от кошачьих когтей, исполосовали скулу. Экранного Лыцуся допрашивал собеседник, остававшийся за кадром:

– То провокация была, – мрачно выдавил обритый сержант.

– Отвечайте на поставленный вопрос.

– Вот уж удружили, – ядовито продолжал Лыцусь, – американцы, союзнички, мать их – вот спасибо! Русня положила взвод наших, как снопы – и ничего! Вот бы мне выдали пару человек из тех, кто это сделал, уж я бы…

После этого сержант совершенно сорвался в истерику и начал, захлебываясь от собственных слов, хлестать воздух отчаянной бранью:

– Идите в задницу, недолго вам осталось, передохнете до единого под гиперзвуком, до единого!.. Никогда ваша не возьмет – добре запомни это, урод!

Видео дрогнуло и замерло на паузе.

– Ну как, припоминаете мужчину? – спросил консультант у Постникова.

– Такого забудешь. Да, это в самом деле сержант Лыцусь из украинских Вооруженных сил – так мне его назвали. Арестован, как видно?

– Взят на материке на днях, – небрежно подтвердил штатский. – Попытка пьяного мародерства в сельской местности с мордобоем. В отчаянии человек – понимать надо.

– И давно он здесь?

– Прилетел вчерашним этапом и тем же рейсом, что и вы. То есть, чуть более суток. А вам теперь предстоит возвращение на материк, в Эфраим. Вы совершенно свободны.

– Черт, – только и смог вымолвить на это Постников, оторопев. – Стоило меня тащить самолетом десять часов.

– Это решаю не я, – равнодушно ответил консультант. – Теперь остается пара мелких формальностей и надо подписать акт отмены судопроизводства. Но вы можете быть свободны, вот ваш пропуск. Если вы не возражаете, конечно.

– Не возражаю, – искренне сказал Постников. – Тогда я лучше прогуляюсь по территории.

Подполковник Сапогов задумчиво посопел носом и ответил, что колония – не гостиница, и посторонним на ее территории находиться не положено.

– Да, так не годится, – согласился Конев. – Отправляйтесь в поселок и ждите меня… есть в поселке подходящие места?

– Только одно – кафе «Нордстрим» возле моста. Кормят отвратно, но там тепло, по крайне мере.

– Шикарно! Ждите меня в «Нордстриме». Через два часа будет отправка на материк, тогда и увидимся.

После обещанных бумажных формальностей, новых ответов под видеозапись и подписей Постников оказался на свободе. В воздухе здесь недвусмысленно пахло большой северной зимой. До поселка нужно было пройти что-то около двух километров. Он был совсем невелик – отсюда легко было окинуть его взглядом от края до края, даже несмотря на небольшой снегопад.