Читаем Сироты вечности полностью

Салли и Джин Д. подтвердили.

Поколебавшись с минуту, Вэл взял пистолет. Дождь начался снова, и парни поспешили назад, в укрытие. Вэл не видел деда, который наблюдал за ними с другой стороны улицы. Когда несколько минут спустя парни вышли из дома, никто из них не заметил старика, который следовал за ними вдоль реки.


К тому времени, когда Кэрол добралась до бара на Сан-Хулиан, пошел дождь. Она вбежала внутрь, прикрывая волосы газетой, и с минуту стояла, моргая и привыкая к темноте. Когда к ней приблизился мужчина крупного сложения, она сначала даже отступила на шаг, прежде чем узнала его.

– Дэнни.

Он взял ее за руки, мокрую газету положил на стол.

– Кэрол. Господи, ты отлично выглядишь. – Он неуклюже обнял ее.

Сказать то же о своем бывшем муже она не могла. Дэнни набрал вес – по крайней мере, сто фунтов, – а его лицо и знакомое тело словно потерялись в этом избытке. Светлые волосы почти все вылезли, а на коже головы проступали коричневые пятна, как у ее отца. Лицо было землистым, темные глаза с мешками под ними запали, дышал он с присвистом. То, что она приняла за плохое освещение и некачественное изображение по телефону, на самом деле и было самим Дэнни со всеми его сегодняшними тенями и искажениями.

– Я заказал нашу старую кабинку, – сказал он. Не выпуская ее руки из своей, он подвел ее к угловому столику в заднем ряду. Она не помнила, чтобы у них был тут свой стол, но она никогда не проигрывала это воспоминание.

На столе стоял недопитый стакан скотча. Судя по запаху, который шел от Дэнни, когда он нагнулся ее поцеловать, это был далеко не первый.

Они сидели и глядели друг на друга через стол. С минуту оба молчали. Бар в это время суток был почти пуст, только бармен да какой-то человек в рваном плаще за одним из передних столиков спорили с ведущим спортивной программы, которая шла по старому HDTV, закрепленному над рядами бутылок. Кэрол опустила глаза и увидела, что Дэнни все еще держит обе ее ладони. Ощущение было странное: ей как будто ввели анестезию, и нервные окончания ее ладоней перестали воспринимать тактильную информацию.

– Господи Исусе, Кэрол, – сказал наконец Дэнни, – какая ты красивая, Кэрол. В самом деле.

Кэрол кивнула и стала ждать.

Дэнни допил свой скотч, жестом велел бармену повторить, кивнул на Кэрол, а когда она слегка покачала головой, понял это как отказ. Только когда принесли следующий полный стакан, он заговорил снова. Слова хлынули на Кэрол потоком, освобождая ее от необходимости говорить самой.

– Слушай, Кэрол, я был… ну, в командировке, в общем-то… как вдруг я понял, точнее, подумал… А работает ли она еще в суде?… и ты оказалась там, в списке возможных абонентов. В общем, я подумал… знаешь, почему бы и нет? И вот… Господи, я говорил тебе, до чего здорово ты выглядишь? Прекрасно, точнее сказать. Да ты и всегда была красоткой. Я всегда считал тебя красоткой. Ладно, ты и так знаешь… Хотя тебе, наверное, интересно узнать, чем я занят, а? чем вообще занимаюсь? Четыре или пять лет с тех пор… в общем, я сейчас в Чикаго. Больше не в «Колдуэлл бэнкер». Какое-то время продавал дорогие электроприборы, но… знаешь… кому они сейчас нужны, к чертям собачьим. Я смотался как раз вовремя. На чем я остановился? Я сейчас в Чикаго… занимаюсь анализом глубинных моделей поведения… вот и подумал, что тебе, может быть, будет интересно посмотреть на меня за таким занятием.

Дэнни захохотал. Это был странный царапающий звук, и двое у бара обернулись на него, а потом снова вернулись к своему спору с телеведущим. Дэнни потрогал пальцы Кэрол, поднял ее ладони, посмотрел на них, как на пару перчаток, о которых он даже забыл, что они у него когда-то были, а потом снова положил их на исцарапанный стол. Глотнул из стакана.

– Ну так вот, этот анализ глубинных моделей… ты о нем слышала? Нет? Господи, я думал, в Калифорнии все… короче, есть один замечательный парень в Чикаго, он врач… знаешь, докторская степень по профилактическому использованию флэшбэка… так вот, он устроил что-то вроде ашрама. Люди с серьезными проблемами живут там за кое-какую плату… в общем-то, не совсем кое-какую, поскольку в деле замешаны адвокаты… но это такое место, где не просто раз в неделю. Мы там живем, и анализ… анализ глубинных моделей поведения он называется… в общем, этот анализ у нас вроде как работа. Мы целый день…

– Вдыхаете флэш, – сказала Кэрол.

Дэнни хихикнул, как будто от проявленного ею понимания у него камень с плеч упал.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мир фантастики (Азбука-Аттикус)

Дверь с той стороны (сборник)
Дверь с той стороны (сборник)

Владимир Дмитриевич Михайлов на одном из своих «фантастических» семинаров на Рижском взморье сказал следующие поучительные слова: «прежде чем что-нибудь напечатать, надо хорошенько подумать, не будет ли вам лет через десять стыдно за напечатанное». Неизвестно, как восприняли эту фразу присутствовавшие на семинаре начинающие писатели, но к творчеству самого Михайлова эти слова применимы на сто процентов. Возьмите любую из его книг, откройте, перечитайте, и вы убедитесь, что такую фантастику можно перечитывать в любом возрасте. О чем бы он ни писал — о космосе, о Земле, о прошлом, настоящем и будущем, — герои его книг это мы с вами, со всеми нашими радостями, бедами и тревогами. В его книгах есть и динамика, и острый захватывающий сюжет, и умная фантастическая идея, но главное в них другое. Фантастика Михайлова человечна. В этом ее непреходящая ценность.

Владимир Дмитриевич Михайлов , Владимир Михайлов

Фантастика / Научная Фантастика
Тревожных симптомов нет (сборник)
Тревожных симптомов нет (сборник)

В истории отечественной фантастики немало звездных имен. Но среди них есть несколько, сияющих особенно ярко. Илья Варшавский и Север Гансовский несомненно из их числа. Они оба пришли в фантастику в начале 1960-х, в пору ее расцвета и особого интереса читателей к этому литературному направлению. Мудрость рассказов Ильи Варшавского, мастерство, отточенность, юмор, присущие его литературному голосу, мгновенно покорили читателей и выделили писателя из круга братьев по цеху. Все сказанное о Варшавском в полной мере присуще и фантастике Севера Гансовского, ну разве он чуть пожестче и стиль у него иной. Но писатели и должны быть разными, только за счет творческой индивидуальности, самобытности можно достичь успехов в литературе.Часть книги-перевертыша «Варшавский И., Гансовский С. Тревожных симптомов нет. День гнева».

Илья Иосифович Варшавский

Фантастика / Научная Фантастика

Похожие книги