Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве. Статьи и декларации 1952–1985

Мы помним, сколько было народных возмущений накануне революции 1789 года после довольно умеренных попыток что‑то подмешивать в хлеб, и как много дерзких экспериментаторов оказывались на фонаре прежде, чем успевали объяснить мотивы собственных действий, наверняка весомые. В те времена и в течение всего XIX века подделкой, носившей маргинальный и кустарный характер, занимались только розничные торговцы: она ещё не вышла на уровень непосредственных производителей продовольствия, что она сделала благодаря современной промышленности, начиная с войны 1914 года, подарившей миру эрзац. Но всегда она вызывала при этом справедливый гнев. Другие времена, другие нравы, или, лучше сказать, та выгода, которую классовому обществу приносит его зрелищное хозяйство (оборудование и обслуживающий его персонал), с лихвой окупает неизбежные расходы на то, чтобы снабдить эрзац его необходимым дополнением, промывкой мозгов. Итак, почти десять лет назад хлеб исчез во Франции и практически повсюду был заменён псевдохлебом (не хлебопекарная мука, химические разрыхлители, электрические печи), это ужасное событие не то что не вызвало никакого протестного движения в защиту хлеба, как это было недавно с так называемыми «свободными» школами¹⁸, но буквально никто об этом даже не сказал ни слова. И верх цинизма даже не в том, что нас теперь лишили вкуса хлеба, а в том, что из этого делают пособие для будущего расширения бюрократизации культуры: «Тогда уже стоит разработать своего рода курсы по воспитанию вкуса, которые, возможно, будут начинаться с простейших вещей: приготовьте собственный хлеб, определите его состав. Этот же хлеб мог бы стать основой для пропаганды, “хлеб как часть культурного наследия”, “живое сокровище нации”, как сказали бы японцы» (Джек Ланг, цитировано по “Le Monde” за 7–8 апреля 1985 г.). Эта «хлебная пропаганда» как нельзя лучше доносит до нас мысль, что в этом мире нет места ни для чего подлинного, что ему прямая дорога в музей.

Так и все удовольствия, считавшиеся прежде «простыми», исчезая, превращаются в музейную редкость. Современная архитектура уже упразднила многие из них в своей обширной сфере деятельности. Конечно, когда бы все удовольствия сводились к наслаждению спектаклем, зрителей можно было бы назвать счастливыми, пока у них в кормушке хватает ярких образов. Но вместе с тем уже возвращается опасная диалектика. Ведь мы видим, что все власти в этом мире постепенно разлагаются. И хоть критика и щадит их управленческие решения, результаты этих решений сами подрывают эту власть. Это синдром роковой болезни конца XX века: общество классов и специализаций ценой постоянных и повсеместных усилий проводит вакцинацию от всех удовольствий. И неспособность этой вакцины противодействовать тем ядам, которые оно же производит, ещё проявится в гораздо большем масштабе.

“Potlatch” (1954–57)

27 выпусков бюллетеня “Potlatch” были изданы с 22 июня 1954 года по 5 ноября 1957 года. Они были пронумерованы от 1 до 29, потому что бюллетень от 17 августа 1954 года имел тройной номер (№ 9–10–11). До этого строенного номера бюллетень выходил еженедельно, двенадцатый и последующие выпуски издавались с интервалом в месяц.

Главными редакторами бюллетеня “Potlatch” были Андре-Франк Конор (№ 1–8); Мохамед Даху (№ 9–18); Жиль Вольман (№ 19); ещё раз Мохамед Даху (№ 20–22) и Жак Фийон (№ 23 и 24). Последние выпуски не содержали сведений о главном редакторе. После № 26 перестала соблюдаться и месячная периодичность выхода номеров.

“Potlatch” позиционировался сначала как «информационный бюллетень французской секции Леттристского интернационала» (№ 1–21), затем как «информационный бюллетень Леттристского интернационала» (№ 22–29). Леттристский интернационал был организацией «левых леттристов», которые в 1952 году внесли раскол в художественное направление «леттризм» и с этого момента опровергали его.

Выпуски “Potlatch” рассылались бесплатно по адресам, отобранным редколлегией, а также нескольким людям, которые сами попросили об этом. Ни один номер бюллетеня никогда не был продан. Первый номер “Potlatch” был опубликован в количестве пятидесяти копий. С каждым выпуском тираж возрастал, достигнув в итоге отметки в 400 и 500 экземпляров. Предтеча того, что в 1970‑х годах назовут «пиратским изданием», но более правдивый и последовательный в отказе от рыночной экономики, “Potlatch” в оправдание своего названия распространялся исключительно бесплатно на всём протяжении его публикации.

Стратегические задачи “Potlatch” заключались в налаживании надёжных связей для формирования нового движения, которое должно было воссоединить культурный авангард и революционную критику общества. В 1957 году на этой основе был успешно создан Ситуационистский интернационал. Необходимо признать, что многие ситуационистские идеи нашли своё отражение ещё в текстах “Potlatch”, выраженные в кратких формулировках, как того требовало наше особое средство связи.