Скачок. Психология духовного пробуждения

Очень похожую картину мы наблюдаем в суфизме – мистической традиции ислама. Цель суфизма – тоже единение с Богом, но не как мимолетный опыт, а как постоянное состояние. Суфии называют мимолетный проблеск словом фана, которое обычно переводят как «умирание» – состояние, когда любые индивидуальные черты личности меркнут и растворяются в процессе слияния с миром и не остается больше уже ничего, кроме божественного сияния и единства. В этом смысле фана очень близка к нирвикальпа-самадхи (или кэнсё у дзэн-буддистов). И подобно тому как в индуизме существует также сахаджа-самадхи, то есть постоянное и непрерывное состояние самадхи (или как в дзэне есть кэнсё и есть более продолжительное и устойчивое состояние сатори), так и суфии выделяют более постоянный и непрерывный вариант фана, который называется бака – неизменное «пребывание в Господе». Сам человек не прекращает своего существования, но его индивидуальность растворяется в Боге, когда присутствует явственное ощущение, что Его сущность пронизывает как весь мир, так и твое собственное существо.

В состоянии бака у мистика уже больше нет собственной воли – он живет в Боге и через Бога, непрестанно пребывая в экстазе. Он больше не планирует собственную жизнь и не инициирует никакие события. Тут мы наблюдаем отчетливую параллель с даосским «бездеятельным действием» (увэй), которое происходит, когда человек пребывает в состоянии гармонии с Дао. Жизнь протекает естественно и спонтанно как проявление божьей энергии. Как и в буддизме, здесь мы наблюдаем полное отсутствие желаний и амбиций, а также абсолютное безразличие к похвалам и хуле.

В суфизме – как и в иудейских мистических традициях – большое значение придают альтруизму и коллективному пробуждению. Если в буддизме тхеравады пробуждение в конечном счете означает сугубо индивидуальную возможность оставить этот мир позади – освободиться от кармы, чтобы не приходилось больше рождаться, – то суфии, как и каббалисты, считают, что пробужденный обязан делиться своим пробуждением с другими людьми и максимально реализовать его в мире времени и пространства. Его просветление должно способствовать пробуждению всего человечества.

Ключевые характеристики пробужденности в различных традициях

Если задуматься, просто удивительно, что так много людей, принадлежащих к различным культурам в разные исторические периоды, пришли к одному и тому же пониманию: наше нормальное состояние бытия является ограниченным и усеченным, однако мы вполне можем выйти за его пределы, чтобы сформировать более широкое и яркое состояние. Особо примечательно, что в мире независимо друг от друга развилось так много систем и путей, которые призваны дать нам возможность пробудиться от нашего привычного сна. Есть ощущение, что через три-четыре тысячелетия после начала Упадка в коллективной душе человечества вдруг что-то всколыхнулось – возник некий импульс к пробуждению. (В книге «Упадок» я называю это «первой волной».)

Несомненно, тот факт, что представления о пробужденности (и о процессе пробуждения) приобрели настолько сходные формы в разных традициях, служит явным признаком того, что они все говорят об одном и том же фундаментальном состоянии, просто немного по-разному его истолковывают и описывают. Пользуясь предложенной выше метафорой, люди словно бы с разных точек зрения смотрят на один и тот же ландшафт.

Например, мы без труда замечаем, что во всех этих случаях концепция всепронизывающей духовной силы указывает на одну и ту же абсолютную реальность. Понятие «Бога», представляющего собой всепроникающий Свет (или основу всей реальности), как Его описывают иудейские, христианские и суфийские мистики, по существу обозначает ту же самую вселенскую духовную силу, которую даосы называют Дао, а индуисты – Брахманом. (В частности, иудейская концепция Эйн Соф практически идентична индуистской концепции Брахмана.) И все они не слишком отличаются от представлений о вездесущем духовном начале, бытующих у первобытных народов, о которых мы упоминали в начале этой главы.

Есть небольшие различия в том, как именно различные традиции представляют себе эту силу, – например, Дао описывается в более динамичных терминах, чем Брахман. Дао – это текучая сила, с которой нам надлежит согласоваться. А вот Брахман более статичен и нейтрален, и цель нашего развития состоит скорее в том, чтобы ощутить свое единство с ним, чем в том, чтобы гармонизировать с ним свою жизнь. Однако общее сходство представляется нам намного более впечатляющим, чем различия.