Скала Прощания. Том 2

Внезапно граф Над-Муллаха понял, как отчаянно ему не хватает чистоты настоящего боя. Силы Эрнистира понесли такие огромные потери в битве при Иннискриче, что с тех пор уже не могли дать серьезного сражения. Более того, их вынудили искать убежище в горах Грианспога, и им ничего не оставалось, как изредка беспокоить победителей.

«Боги, – подумал Эолейр, – как было бы замечательно снова обнажить клинок и сойтись с врагом лицом к лицу, чтобы солнце отражалось от щитов, а вокруг шумело сражение!»

Граф понимал, что это глупое желание, он считал себя осторожным человеком и всегда предпочитал разумные переговоры войне, но сейчас мечтал о простоте. Открытые военные действия, несмотря на бессмысленное насилие и ужас, представлялись красивым идиотизмом, в который хорошо было бы погрузиться, как в объятия любовницы.

А сейчас зов интригующей, но опасной любовницы становился все сильнее. Казалось, целые народы вышли на тропу войны, странная погода, безумцы у власти и жуткие легенды, становящиеся реальностью, – как ему вдруг захотелось, чтобы все снова было просто!

Но даже сейчас, мечтая о бездумном облегчении, Эолейр знал, что возненавидит его результат: плоды насилия не всегда достаются справедливым или мудрым.

Эолейр обогнул западные посты Эрнисдарка и постарался держаться как можно дальше от крупных лагерей риммеров Скали, которые разместились на лугах вокруг столицы Эрнистира. Сейчас он ехал по гористому району Диллати, исполнявшему роль бастиона между побережьем Эрнистира и возможным вторжением с моря. Да, Диллати стал бы непреодолимым препятствием для любого завоевателя, но враг, оказавшийся роковым для Эрнистира, пришел с противоположной стороны.

Горцы всегда отличались подозрительностью, но за последний год привыкли к многочисленным беженцам, поэтому по дороге Эолейру удалось найти приют в нескольких домах. Те, кто соглашался его принять, гораздо больше интересовались новостями, чем тем, что перед ними объявился сам граф Над-Муллаха. Наступили времена, когда слухи стали лучшей разменной монетой в стране.

Вдалеке от городов люди и прежде мало знали о принце Джошуа, не говоря уже о его борьбе с Верховным королем, каким-то образом имевшей отношение к несчастьям Эрнистира. В Диллати никто понятия не имел, жив или мертв брат Элиаса Джошуа и где он может находиться. Но горцы слышали о смертельной ране своего короля Ллута от солдат, уцелевших после сражения у Иннискрича. И люди, дававшие приют Эолейру, обычно радовались, когда узнавали, что дочь короля Ллута цела и невредима и двор Эрнистира, хоть и в изгнании, но все еще существует. До войны они особенно не думали о том, что сказал или сделал король в Таиге, но он оставался частью их жизни. Эолейр понимал: мысль о том, что хотя бы тень прежнего королевства жива, казалась людям утешительной, словно присутствие семьи Ллута – не важно где – каким-то образом гарантировало, что со временем риммеры будут изгнаны.

Спускаясь вниз от Диллати, Эолейр обогнул Краннир, самый странный островной город Эрнистира, и направил лошадь в сторону Эбенгеата, выстроенного в устье реки Баррейлеан, где без особого удивления обнаружил, что здесь эрнистирийцы нашли способ жить под присмотром Элиаса и Скали; впрочем, они всегда славились гибкостью. В других частях страны нередко этот портовый город в шутку называли «Очень северным Пердруином», из-за любви горожан к прибыли и ненависти к политике – во всяком случае, той, что мешала бизнесу.

Именно в Эбенгеате Эолейр получил первую реальную подсказку о возможном местонахождении Джошуа, причем самым типичным для города способом.

Эолейр разделил ужин со священником из Наббана на постоялом дворе, расположившемся на набережной. Выл ветер, дождь барабанил по крыше, и помещение гудело, как барабан. Под взглядами бородатых риммеров и надменных эркинландеров – новых покорителей Эрнистира – добрый святой отец, который выпил на кружку эля больше, чем следовало, рассказал Эолейру не слишком связную, но завораживающую историю. Священник только что прибыл из Санцеллана Эйдонитиса и клялся, что там ему кто-то поведал – по его словам, самый важный священник в Санцеллане, – что Джошуа Однорукий, сумевший уцелеть после падения Наглимунда, вместе с соратниками в количестве семи человек отправился на восток, через луга, в поисках безопасного места. Все это священнику сообщили при условии строжайшего соблюдения тайны.

Как только перебравший спиртного собеседник Эолейра закончил свою историю, он тут же принялся умолять графа поклясться хранить тайну – не вызывало сомнений, что он уже просил об этом и других слушателей. Эолейр с исключительно серьезным лицом пообещал никому ничего не говорить.