Скала Прощания. Том 2

– Да, конечно. Но это не меч Джошуа, во всяком случае, я не уверен, что он предназначен для него. – Бинабик встал и взял сверток, лежавший у дерева. – Я понятия не имею, кому он предназначен. – Бинабик развернул меч, открыв черную поверхность клинка, но свет костра позволил разглядеть лишь его очертания. – Видишь? – сказал Бинабик, приподнимая меч. – Сейчас Шип считает, что его может нести маленький тролль.

– Не говори о нем так, словно он живой, – проворчал Слудиг, быстро сотворив в воздухе знак Дерева. – Это противоречит природе.

Бинабик посмотрел на него.

– Возможно, его и нельзя назвать живым, как медведя, или птицу, или человека, но он больше чем просто металл, из которого его выковали. И ты это знаешь, Слудиг.

– Очень может быть. – Риммер нахмурился. – Проклятье, я не знаю. Именно по этой причине я не люблю о нем говорить. Мне снятся сны о пещере, где мы его нашли.

– Меня это не удивляет, – тихо сказал тролль. – Ужасное место.

– Дело вовсе не в месте – и даже не в черве или смерти Гриммрика. Мне снится проклятый меч, маленький человек. Он лежал там, среди костей, словно ждал нас. Холодный, как змея в своем логове…

Слудиг смолк. Бинабик посмотрел на него, но ничего не ответил.

Риммер вздохнул.

– И я до сих пор не понимаю, зачем он нужен Джошуа.

– Я понимаю ничуть не больше, но он очень могущественный. Нам полезно это помнить. – Бинабик погладил черную поверхность, как спину кошки. – Взгляни на него, Слудиг, мы были так поглощены нашими испытаниями и потерями, что едва не забыли про Шип. Он рождает легенды! Возможно, величайшее оружие, которое увидело свет в Светлом Арде, – более важное, чем Оиндат, копье Эрна или праща Чукку.

– Да, возможно, меч – могущественное оружие, – проворчал Слудиг, – но я сомневаюсь, что оно приносит удачу. Клинок ведь не спас Камариса, верно?

По губам Бинабика пробежала таинственная улыбка.

– Но у Камариса не было меча, когда его унесло в залив Фираннос; так рассказал шут Тайгер. Именно по этой причине мы сумели его найти в пещере на горе дракона. В противном случае он оказался бы в океане вместе с Камарисом.

От налетевшего с диким воем порыва ветра зашумели ветви у них над головами. Слудиг подождал, когда все стихнет, и придвинулся поближе к уютному костру.

– Как мог такой великий рыцарь выпасть из лодки? Надеюсь, Бог даст мне возможность умереть достойно, в сражении. Это лишь доказывает, что с лодками лучше дел не иметь.

Бинабик широко улыбнулся, показав желтые зубы.

– Услышать такие слова от потомка величайших моряков, известных человечеству! – затем его лицо стало серьезным. – Впрочем, следует заметить, что многие сомневаются в том, что Камарис упал в море. Кое-кто считает, что он утопился.

– Что? Во имя Усириса! Зачем ему так поступать? – Слудиг возмущенно ткнул длинной веткой в костер.

Тролль пожал плечами.

– Это всего лишь слух, но я бы не стал игнорировать подобные вещи. Записи Моргенеса полны необычных идей. Кинкипа! Как бы я хотел, чтобы у меня нашлось время изучить его труды! Среди прочего Моргенес рассказывает в истории жизни Престера Джона, что сэр Камарис был очень похож на принца Джошуа, подверженного приступам странной меланхолии. Кроме того, он преклонялся перед королевой Джона, Ибекой. Престер Джон сделал Камариса ее защитником, а когда Роза Эрнисдарка – как многие называли Ибеку – умерла, родив Джошуа, говорят, Камарис погрузился в глубокую печаль, стал свирепым и странным, слал проклятия богам и небесам. Он отказался от меча и доспехов и многих других вещей, как человек, решивший посвятить жизнь религии, или тот, кто знает о своей скорой смерти. Он возвращался к себе домой в Винитту после паломничества в Санцеллан Эйдонитис, когда исчез во время шторма возле острова Харча.

Бинабик наклонился вперед и начал вытаскивать из костра завернутых в листья птиц, стараясь не обжечь свои короткие толстые пальцы. Огонь потрескивал, ветер стонал.

– Увы, – наконец ответил Слудиг. – Твои слова лишний раз убеждают в том, что лучше держаться подальше от сильных и могущественных людей нашего мира. За исключением герцога Изгримнура, у которого разумная голова на плечах, остальные же непостоянны и глупы, как гуси. Твой принц Джошуа, надеюсь, ты меня простишь, первый среди них.

Бинабик вновь усмехнулся.

– Он вовсе не мой принц Джошуа, и он – как ты выразился? – непостоянный. Но только не глупый. Совсем даже. Возможно, он наша единственная надежда предотвратить грядущую бурю. – И, чтобы больше не говорить на сомнительную тему, тролль занялся ужином, подтолкнув окутанную паром птицу риммеру. – Вот. Поешь. Быть может, гюне наслаждаются холодной погодой и оставят нас в покое. И тогда мы сможем без происшествий проспать всю ночь.

– Это совсем не помешает, – ответил Слудиг. – Нам еще предстоит долгий путь, прежде чем мы сможем отдать проклятый меч Джошуа.

– Мы должны довести дело до конца ради тех, кто погиб, – сказал Бинабик, глядя в темную чащу окружавшего их леса. – У нас нет свободы выбора, нам нельзя потерпеть поражение.