Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме»

Так минул месяц. На охоту в лес
Отправился Бахрам. Листвы навес

Густой, тенистой оказался кровлей,

Достойной тех, кто очарован ловлей.

Онагра вдруг увидел он в лесу,

И сразу оценил его красу.

Кишела дичью эта глушь лесная,

Вилась тропинка, в чаще пропадая.

Спокойно, тихо ехал Чубина,

Бичом не горячил он скакуна.

Он за онагром следовал вслепую,

И на поляну выехал большую.

За ним скакал Изадгушасп-храбрец.

Бахрам увидел издали дворец.

Коня погнал он к пышному чертогу, —

Онагр ему показывал дорогу.

У замка Чубина сошел с коня.

«Ты с разумом дружи и жди меня!»

Сказав Изадгушаспу это слово,

Вручив ему узду коня гнедого,

Он без путеводителя, пешком,

Направился к чертогу прямиком.

Изадгушасп томился в ожиданье,

Поглядывая издали на зданье,

Держа узду гнедого скакуна, —

Но вот его нагнал Ялонсина.

Сказал Изадгушасп: «Смельчак-воитель,

В неведомую ты вступи обитель,

Взгляни, куда пошел наш храбрый вождь,

Наш полководец, рати нашей мощь».

Ялонсина, почувствовав тревогу,

Садовою тропой пошел к чертогу.

Дворец предстал пред ним в конце пути:

Подобного в Иране не найти!

Воздвиглась арка дивная у входа,

Небесного она достигла свода.

Престол чудесный высился под ней,

Сверкавший блеском дорогих камней,

Отделкою жемчужной, золотою,

И застланный румийскою парчою.

На нем, сияя ликом, как весна,

Сидела венценосная жена,

Во всей красе, в могуществе великом, —

Померк бы разум перед этим ликом!

Она была стройна, как кипарис,

Арканами сбегали косы вниз:

Арканы благовонные раскинув,

Она опутывала исполинов,

Стремившихся попасть в чертог ее!

На кресле золотом, у ног ее,

Сидел Бахрам, забыв свои печали,

А позади придворные стояли.

Когда увидела Ялонсину

Красавица, затмившая луну,

Она к нему слугу послала сразу,

И внял Ялонсина ее приказу:

«Здесь находиться вправе лишь Бахрам,

А ты ступай назад к своим друзьям.

Привет им передай от полководца,

И успокой их: скоро он вернется».

Потом привратник получил приказ:

Ворота сада отпереть сейчас

И увести коней вельмож в конюшни.

Когда приказ исполнил раб послушный,

Служитель появился в цветнике,

Держа траву священную в руке.[5]

На щедрый стол посыпались соблазны,

И были кушанья разнообразны.

Бахрам сказал, прощаясь: «Пусть всегда

Сияет счастья твоего звезда!»

Она ответила: «Венца достоин

Такой, как ты, бесстрашный, мудрый воин.

Затем, что ты — могуч, ты — царь царей

Львопокоряющих богатырей.

Ты победишь врагов на поле бранном,

Ты станешь властелином над Ираном.

Иди, герой, и завоюй Иран,

Чтоб мир согбенный выпрямил свой стан,

Пусть весь твоим он станет, воевода,

От праха черного до небосвода!»

И тайно молвила слова, но их

Никто не слышал, кроме их двоих.

Ее величием обвороженный,

Ее пророчеством ошеломленный,

Бахрам покинул пиршества цветник.

Онагр внезапно перед ним возник.

Бахрам за ним погнал коня гнедого,

Из леса вскоре выехал густого.

С охоты в город прискакал Бахрам,

Но ничего не рассказал бойцам.

Харрод, его увидев, скрыл заботу

И молвил: «Ты поехал на охоту

И много видел, говорят, чудес.

Что, вправду чудесами полон лес?»

Но, не ответив на вопрос Харрода,

Проехал мимо гордый воевода.