Сказание о Доме Вольфингов

Глава XXX Тиодольфа выносят из чертога. Оттера полагают возле него

Услыхав ее голос, подошли они ближе, теснясь как стадо… великое множество людей из разных родов находилось под кровом, однако единодушно уступали они дорогу Детям Волка, пропуская их ближе к помосту. И стояли они – воины возле женщин, юноши со старцами, свободные среди трэлов. Ибо теперь все, кто не ходил в поход, были уже внутри – в особенности после того, как огонь начал ослабевать.

Все, должно быть, слышали чистый голос Холсан, а может, другие поведали им о случившемся, холодная волна горя прокатилась по тем, кто уже радовался обретению собственного дома; тем не менее никто не рыдал и не выл, давая волю своим чувствам… все хотели услышать, что скажет Холсан, остававшаяся возле умершего Походного Князя.

Тут молвила она:

– О Сорли Старый, подойди ко мне. Долго был ты мне боевым другом.

Тут старик вышел вперед и бряцая оружием направился к помосту. Однако блестел и сиял доспех Сорли, ибо мудрому старому воину не хватило сил, но гордо смотрел он, невзирая на ввалившиеся глаза и жидкие волосы.

Другой раз молвила Холсан:

– Слышишь ли ты меня, Вольфкеттль, или же и ты вступил на ведущую в Валгаллу дорогу?

Названный ею могучий воин приблизился к помосту. Не казался приятным для глаза доспех его; ибо и лезвие и острие ударяли по нему, оставляя алые пятна, а пламя вычернило его; лицо Вольфкеттля было перепачкано сажей, а руки казались руками неумытого кузнеца-трэла в спешке и торопливости кующего боевой наряд, после того как в дом внесли боевую стрелу. Однако ж он подошел к помосту, горделиво подняв голову, и окинул собравшихся в зале взглядом яростных глаз, сверкавших на грязном, запачканном сажей лице.

Еще раз заговорила Холсан:

– Жив ли и ты, о Эгиль-вестник? Быстры твои ноги, но не умеют бежать от врага. Подойди и стань рядом с нами.

Услыхав эти слова, Эгиль принялся раздвигать толпу; битва оказалась не столь тяжела для него, как для Вольфкеттля; меткий стрелок, он издали засыпал Римлян стрелами, но напряженный лук еще оставался в руке его. Подойдя к помосту, стал он рядом с Вольфкеттлем и принялся быстрым взором рассматривать толпу.

Вновь возгласила Холсан:

– Нет более чужаков на земле Порубежья! Подходите ближе, родичи наши! Гряди сюда, наш брат Хиаранди, ибо сестры твои, дочери Лося, жены нашего рода ждут тебя. Приблизься, о Вальтир из рода Лаксингов, племянник Оттера; сделай для Походного Князя то, что сделал бы брат твоего отца, не отправься он в дальний путь. Подходи к нам, вестник Гейрбальд из рода Шильдингов. Ведомы нам среди прочих и твои деяния. Стань же теперь рядом с нами!

В побитой, порубленной броне выходили они. В руках высокого Хиаранди остался его переломленный меч; притупил и выщербил бранный труд топор лесоруба Вальтира; Гейрбальд держал копье Римской работы, ибо все оружие его было переломлено в бою, и вышел он последним из названных – как запоздавший с поля жнец.

Так стояли они рядом с прочими и глядели на родовичей.

Вновь отверзла уста Холсан:

– Агни из Дейлингов-Дневичей, вижу тебя в чертоге. Как попал в гущу битвы подобный тебе старец, как вытерпел ты игру мечей? Подойди ближе и стань рядом с нами, ибо мы любим тебя. Ангантир Бэринг, быстро скакал ты в день битвы на Гребне! Подойди, стань с нами. Неужели нет здесь Бимингов-Деревичей, на твоих дочерях мы женимся… неужели нет их сейчас в чертоге? Гейродд, я не вижу в твоих руках оружия, но битва закончена, и оно тебе не понадобится более. Подойди к нам, брат! Гунбальд Валлинг, Сокола на твоем щите не увидишь – так побит он и в сердцевине и с краю – однако, сделав свою работу, щит укрыл твое доблестное сердце. Подойди сюда, друг. Подойдите сюда, станьте с нами.

Названные ею приблизились к помосту и грозным казался этот отряд, словно подступала новая битва и им вновь предстояло заглянуть в лицо смерти. Тут вновь заговорила Холсан:

– Стейнульф и Грани, ловки ваши руки. Возьмите стебли цветов битвы, копья родовичей, свяжите их вместе, сделайте ложе для нашего Князя, ибо утомился он и не может больше ходить. Ты же, Эйли, сын Серого, много раз выполнявший мои поручения, выйди из ограды и направься к воде, а вернувшись, поведаешь мне – не видно ли еще Колесного Бурга. Время ему уже быть возле нас.

Тут вышел Эйли из чертога, и смолкли слова под кровом Вольфингов, говорили только молоток и бурав в руках плотников, сооружавших носилки. Скоро вернулся Эйли, скоро вбежал он в чертог, чуть задыхаясь от быстрого бега, и выкрикнул.

– О Холсан, близок Бург; последний воз пересек брод, а первый уже возле дома; сверкают знамена на солнце.

Молвила снова Холсан: