Сказание о господе Раме

Мать! Прости меня за то, что я осмелюсь высказать еще одну просьбу. Чтобы не пропали даром приготовления к моей коронации, сделанные тобой и многими другими, используйте их с такой же радостью и энтузиазмом для коронации Бхараты. Отец поручил мне править лесным царством, и это лучшее из решений, ибо, согласно высшей Дхарме, каждый должен исполнить предназначенный ему долг. Избегать своего долга потому, что он кажется трудным и невыполнимым, значит создавать различия между мной и Бхаратой. То, что тебе следует сделать - это благословить нас обоих и пожелать каждому из нас успешно справиться с возложенной на него ответственностью.”

Каушалья внимала словам Рамы, но они не помогли ей пересилить скорбь, охватившую ее. Она тяжко стонала от горя. “О сын мой! Отец растил и воспитывал тебя и был счастлив видеть, как ты становишься высоким и сильным. Он заслужил твое уважение и послушание. Но разве я не достойна уважения? Разве мне ты не должен подчиняться? Ты прекрасно знаешь, что жена - это половина мужа. Муж - это правая половина жены. Если каждый из нас - часть другого, то я - это половина Дашаратхи, или я не права? Поэтому жену и называют Ардханги - половиной тела мужа. Когда ты говоришь, что исполняешь волю Дашаратхи, эта воля исходит лишь из одной его половины. Эта воля не есть порождение Дашаратхи как целого. Она будет иметь вес только тогда, когда и вторая половина согласится с ней! Если же я не согласна, то она не имеет цены как приказ, не терпящий возражений. Ты знаешь, в чем заключается смысл и важность Дхармы во всех ее проявлениях. Поэтому и то, о чем я говорю, должно быть тебе хорошо известно. Без согласия матери никакой долг не считается обязательным и не заслуживает того, чтобы именоваться Дхармой. К наказам матери следует относиться с большим вниманием, чем к наказам отца! Этот долг еще более важен. Ибо именно мать, а не отец взрастила и выкормила тебя, не отходя от тебя ни на шаг, пока ты был ребенком и подростком! Если бы мать не носила дитя девять месяцев под сердцем, как оно могло бы появиться на свет? Теперь ты бросаешь свою мать в пламя скорби и заявляешь: “Это воля отца, и я исполню ее любой ценой”. Я считаю, что ты поступаешь неправильно! Для матери нет сокровища дороже, чем ее собственный сын. Для таких матерей, как я, сын - это сама жизнь. Если сын пренебрегает мною и считает волю отца наивысшим законом, какой смысл добиваться мне милости богов, чтобы вкушать после смерти Божественный нектар? Мне лучше тогда жить в аду! Любой ад мне покажется раем, если мой сын будет рядом!

Рама! Что мне делать здесь без тебя? За всю свою жизнь я не испытала ни единого счастливого мгновения. С самого рождения я была связана суровыми запретами, налагаемыми моими родителями. Затем настала пора беспокойного ожидания: какой муж мне достанется, какой у него будет характер и как он будет относиться ко мне? Наконец, я стала женой твоего отца. Последовали долгие годы мучительных терзаний, ибо я оставалась бездетной. Потом я страдала от раздоров с новыми женами твоего отца. В моей постоянной борьбе не было и дня передышки! В награду за неведомую мне заслугу в моих прошлых жизнях боги даровали мне сына. И вот теперь на меня обрушилась эта беда: я должна расстаться с тобой! Была ли я когда-нибудь счастлива? Моя жизнь превратилась в сплошной поток горя, и я несусь по течению, неспособная выплыть на берег; я тону без всякой надежды на спасение. Ты был единственной веточкой, за которую я могла уцепиться, чтобы не погибнуть. Что случится со мной, если и ее отнимут у меня? Если я буду находиться вдали от твоего отца, он не будет испытывать боли разлуки. Единственный источник его Ананды - это Кайкейи, он не нуждается ни в каком другом. Поэтому, вместо того чтобы влачить здесь жалкое и бессмысленное существование и, в конце концов, зачахнуть и испустить дух, я предпочитаю глядеть в прелестное лицо моего обожаемого сына. Чтобы поддерживать в себе жизнь, мне достаточно и этой радости; я могу обойтись без пищи и воды, живя в лесу”. Хотя Рама и чувствовал, что в ее словах есть некая доля истины, он был тверд в своем стремлении подчиниться наказу отца и сдержать свое обещание, не изменив долгу.

Тут в их спор вмешался Лакшмана и сказал: “Брат! Слово матери - это высочайшая истина. Мать заслуживает большего преклонения, чем отец. В священных текстах сказано: “Матр Дево Бхава, Питр Дево Бхава”, и тем самым отдается предпочтение матери, а отцу отводится второе место. Там говорится: “Чти, как Бога, мать свою”, а затем следует изречение “Чти, как Бога, отца своего”. Ты поступаешь неправильно, столь упорно держась за свое мнение и причиняя так много горя своей матери”.