Сказание о Ёсицунэ

История японской культуры сохранила для потомства имена лишь тех поэтов, художников, музыкантов, артистов, которые трудились для высших слоев феодального общества и пользовались покровительством сёгуна, его приближенных или других владетельных князей. Таковы артисты и драматурги Канъами, Дзэами, Дзэнтику — создатели первого профессионального театра Но; художник Сэссю — создатель целой серии монохромных пейзажей; дзэнский монах Иккю, поэт и творец искусства чайной церемонии; Какуити, сказитель эпоса «Повесть о доме Тайра»[297] и некоторые другие. Но те, кто творил для широких слоев народа — рядовых дружинников или горожан, — так и остались безымянными. Нам неизвестны имена ни сочинителей «городских повестей», ни авторов многочисленных фарсов с их грубоватым юмором и недвусмысленной антифеодальной направленностью, ни даже создателей героических эпопей. Литература средневековой Японии отчетливо разделилась — одни произведения предназначались для господ, другие — для «простого народа». Однако, если задаться вопросом, чья личность, чей образ пользовались наибольшей популярностью и в «высокой», и в «низкой» литературе, кто сделался ее главным и любимым героем, без колебаний следовало бы назвать самурая Ёсицунэ, младшего отпрыска некогда могущественного феодального дома Минамото.

II

Средневековая литература Японии не знает ничего, что хотя бы отдаленно напоминало легенды о защитнике обездоленных, благородном разбойнике Робин-Гуде или о Тиле Уленшпигеле, в сердце которого «стучал пепел» отмщения за безвинно погибших. В японской литературе народным героем, воплотившим в себе средневековые идеалы благородства и мужества, стал самурай Ёсицунэ Минамото. И это не простая случайность. Весь ход исторического развития Японии, где господствующий класс феодалов необычайно долгое время сохранял исключительно сильные позиции в обществе, а в случае, когда дело касалось защиты своих классовых интересов, отличался и завидной сплоченностью, в стране, где горожанам, в конечном итоге, так и не удалось добиться хотя бы тех незначительных привилегий, которые обрели некоторые средневековые города Европы, весь ход исторического развития закономерно определил выбор именно такого положительного героя. В образе Ёсицунэ причудливо переплелись чисто феодальные и народные идеалы. Впрочем, на протяжении нескольких веков, в течение которых средневековая литература то в эпосе, то в форме «городской повести» или в форме драмы, разыгрываемой на сценической площадке театра Но, то и дело обращалась к образу этого рыцаря, образ Ёсицунэ в соответствии с веянием времени претерпел значительные изменения. Добавим к этому, что и в последующие века, с появлением кукольного татра «дзёрури» и театра живых актеров Кабуки, пьесы, повествующие о Ёсицунэ, всегда входили в число наиболее любимых и популярных. Не забыли о Ёсицунэ и современный японский театр и кинематограф в нашем XX веке, где он тоже всегда фигурирует в амплуа положительного героя.

Итак, кто же такой Ёсицунэ?