Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле. Том первый.

Потом подошел ко мне один монах, и повел меня еще вовнутрь, и еще на три ступени поднялись. И взошли северными дверьми в великий настоящий храм, и поставил меня в монашеское место, лицом против иконостаса. Братия же, кончивши девятый час, отдернули все занавесы, и взошли в великую церковь, и каждый творил Игумении по три поклона земных, и лобызал ее, а потом обратившись на восток, творил по два поклона в пояс, и лобызал икону на аналое, и паки творил един поклон. И потом каждый отходил на свою страну, творил братии поклонение, и становился на своем месте, с навешенным на очи клобуком и наклоненною главою, и стоял каждый в своем месте со смирением. И тако наполнились обе страны клиросов и вся церковь братиею. Потом вышел иеромонах в соборной мантии и клобуке, положил три поклона земных Игумении, взял от Нее благословение, подошел к Царским вратам, и, скинув клобук с камилавки, надел на себя епитрахиль, которая висела подле Царских врат; потом сотворил три поклона, и обратясь поклонился Игумении, и потом возгласил: «Благословен Бог наш», по-славянски. Сам епитроп начал читать вечерню кротко, тихо и не борзясь.[15] Потом диакон младой сказывал ектению сладкогласно. Кафисму читали кротко, не борзясь: на каждой «славе», на «аллилуиа» творили по три поклона все ра́вно. Чтение и благочиние приводило меня в удивление; все правят со страхом и трепетом, благочинно, все по ряду, един другого пережидают. Когда пришло время «Господи воззвах», тогда вышел канонарх в соборной мантии, и положивши три поклона Игумении, стал лицом к клиросу, руце имея согбенны к персям, лице почти все покрыто клобуком, и сказал глас, и поклонился до земли. На клиросе начали петь «Господи, воззвах к Тебе», и проч. протяженным и умиленным гласом, греческим напевом, весьма сладкогласно, все три псалма на глас, по стихам. Диакон же в то время кадил. На кадиле на цепочках прицеплены бубенчики, и бряцают весьма звонко. Диакон кадил иконы, каждую троекратным каждением, Игумению же трижды по-трижды, а всю братию каждого двукратным крестообразно каждением, и каждому делал низкое поклонение, и кадил не борзясь, но тихо и кротко; такожде и братия каждый ему покланялся, и привлекал к себе рукою фимиам. Стихиры все пели с канонархом; канонарх ходил с книгою, с клироса на клирос, в одних чулках, для сбережения драгоценного пола, и низко покланялся. Когда же сказал славу: тогда среди церкви остановился, и сделал к Царским вратам поклон. Славник пели на распев протяжно. «Свете тихий» читал сам епитроп, «прокимен» вышел сказывать канонарх. Сотворивши три поклона к Царским вратам, скинул клобук с камилавки, и сказал «глас первый, прокимен, со стихами». Потом, сотворивши един поклон к Царским вратам, надел клобук на камилавку, сотворил по земному поклону на клиросы, и пошел на свое место. «Сподоби Господи» читал епитроп. Стиховны пели не на сходе, a по клиросам с канонархом. Когда начали петь стиховны, тогда епитроп подошел к Игумении, сотворил два поклона земных, и приложился к Ней, и паки сделал один поклон; потом подходил ко всем местным иконам, пред каждою творил по два поясных поклона, и лобызал икону, и паки – един поклон; потом и на аналое такожде лобызал икону. Потом вышел на средину церкви, и обратясь к Царским вратам, сотворил два поклона в пояс, а третий в землю; и потом поклонился на клиросы, и стал на своем месте, а за ним и все братия пошли по чину: что́ он творил, то же и все.

71. Чудотворная икона Пресвятой Богородицы «Троеручица» вместо игумена