Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле. Том второй.

А ученик его родом великороссиянин, города Одессы, купеческий сын. Шестнадцати лет оставил свой дом, отца и матерь, и все свое имение и богатство, и пошел от юности поработать единому истинному Богу; пришел в Святую Афонскую Гору, обшел ее кругом, и посетил все монастыри и скиты, и всю русскую братию. Но по совести себе из русских старца не нашел, и вознамерился жить с греками, и избрать себе старца из числа греков. Услышавши об оном старце, пошел посмотреть на его браду. И пришедши, весьма умилился при виде его, и со слезами пал ему в ноги, и стал просить, да примет к себе в ученики. Старец, видя его весьма юна и еще брады не имуща, да еще и русского, и языка греческого незнающего, а в скиту жить безбрадому не позволяется, – не хотел его принимать. Он же чрез переводчика сказал: «Умру подле келии твоей, а прочь не пойду». Старец долго не принимал; а после, видя его неизменное намерение и слезы, терпение и смирение, принял. Но как в скиту безбрадому жить невозможно, то послал его в Лавру святого Афанасия Афонского жить, пока покажется брада, и приказал ему учиться греческому языку и грамоте. И он прожил в Лавре шесть лет; выучился греческому языку, грамоте и пению, так что превзошел и природных греков, и никто не может познать, что он не грек. Потом возвратился в скит Кавсокалибу, к своему брадатому старцу. Старец постриг его в монашество, потом понудил его принять хиротонию. Прожив со старцем двадцать лет, ученик препроводил его на вечное блаженство; а сам доныне живет в старцевой келии, и есть духовник всему скиту, грекам и русским; а служит, поет и читает, по-гречески, а по-русски хотя и говорит, но не скоро, потому что русский язык уже много позабыл. Жизнь проходит строжайшую; пострижен уже в великую схиму. По отъезде моем остался в живых.

167. Жизнь иеросхимонаха испросившего воду

Еще воспомяну о едином старце, незадолго до меня скончавшемся, жившем выше скита святой Анны, в непроходимой пустыне, на келии святого великомученика Пантелеимона, родом греке. Не имел он близко воды, и просил Божию Матерь, да даст ему хотя небольшой источник воды. И было ему в сонном видении извещение от Божией Матери, и показано место, и сказано, чтобы он покопал на сем месте, и обрящет воду. Он же, поутру восставши, начал на показанном месте копать, и абие потекла вода ключом, холодная и легкая. И сему он весьма был рад. Видя же, что много воды, начал заводить себе огород, а потом более и более, потому что воды много; уже начал оставлять и молитву, а более упражняться в огороде. Но в один день приходит он в свой огород, и видит, что высох его источник, ниже капли осталась воды, и должен пропасть его весь огород. Он весьма огорчился и много плакал, и просил Божию Матерь, да простит его согрешение, и даст ему воды. И паки от Божией Матери было ему извещение, что ему вода не на пользу, что дана была ему вода, а он завел огород, и оставил Господа, и ум весь прилепил к земному, к своему огороду; но что паки дана будет ему вода, но не много, и чтобы остерегался, да не паки прогневает Господа Иисуса. Старец поутру пошел посмотреть: и паки вода потекла, но немного, только для питья; она и доныне течет.

168. О иеросхимонахе и духовнике Неофите, греке

Еще воспомяну о великом старце и постнике, о афонском всеобщем духовнике, иеросхимонахе Неофите, живущем на месте Керася. Родом он грек, из Азии, из страны Каппадокийской, но языка турецкого. Более сорока лет живет в Афоне; великий постник, и имеет дар прозорливства.

В один день, в его виноградник взошел кабан, т. е. дикая свинья, и начал опустошать виноград; ученики, увидевши сие, сказали старцу. Он пошел к кабану, и подошедши, взял его за ухо, подрал и сказал: «Зачем ты пришел в чужой виноград? в другой раз не ходи, а то бить буду; а теперь иди». Кабан побежал в лес; но чрез несколько дней паки пришел, и был уже наказан жезлами, и паки отпущен. Чрез несколько дней паки пришел. Тогда старец приказал ему стоять весь день на одном месте. И кабан стоял на одном месте, и не мог с места двинуться. В тот день шли мимо этого саду воины, которые охраняют Афонскую Гору; увидевши в саду кабана, хотели в него стрелять. Но духовник запретил, и сказал: «Теперь он не ваш, не трогайте: он правит канон; а когда отправит и убежит в лес, тогда волю имеете делать, что́ хотите». Вечером кабан был отпущен.

Духовник Неофит есть один из числа четырех великих афонских столпов. Было одному монаху откровение; видел он четыре великие столпа, которые поддерживают всю Афонскую Гору, и был ему глас, что сии четыре столпа суть четыре афонские духовника, поддерживающие всю афонскую братию: первый столп – иеросхимонах Григорий, болгарин; второй столп – иеросхимонах, духовник Арсений, великороссиянин; третий – иеросхимонах Григорий, грек; четвертый – духовник, иеросхимонах Неофит, грек. По отъезде моем сии последние двое остались еще в живых, еще своею жизнью просвещают Афонскую Гору.