Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Как мы видели, новгородцы приняли у себя прозревших слепцов – Мстислава и Ярополка Ростиславовичей; старший из них Мстислав был женат на дочери славного Якуна, бывшего посадником во время чудесного отражения суздальской рати, посланной Андреем Боголюбским; но Мстислав по прибытии в Новгород вскоре умер, брата же его Ярополка новгородцы продолжали держать.

Разумеется, Всеволод не мог быть этим доволен; он велел захватить в своей волости всех новгородских купцов, а затем двинулся к Торжку. Видя грозное войско под своими стенами, жители Торжка испугались и послали сказать, что будут платить суздальскому князю дань. Миролюбивый Всеволод вступил было с ними в переговоры, но дружина его, оскорбленная постоянным нарушением клятв со стороны новгородцев, стала побуждать его к приступу, говоря: «Мы не целоваться с ними приехали; они, князь, Богу лгут и тебе», – затем ударила по коням и взяла город против воли князя. После этого Всеволод взял также Волок Ламский и затем, довольный удачным походом, удалился домой, так как новгородцы успели тем временем изгнать племянника его Ярополка Ростиславовича и призвали сына покойного великого князя Киевского Ростислава Романа, сидевшего в Смоленске, с которым Всеволод не имел поводов к вражде.

Не имел он также поводов к вражде и со следующим князем, которого призвали новгородцы, проводя кроткого и богобоязненного Романа с великой честью из своего города и призвав ему на смену его родного брата Мстислава Храброго, славного своей геройской обороной Вышгорода против огромной рати Андрея Боголюбского; Мстислав, конечно, более подходил новгородцам, чем его миролюбивый брат.

Однако он сильно колебался и не хотел идти в Новгород, и его уговорила только дружина, говоря: «Если зовут тебя с честью, то ступай; разве там не наша же отчизна?» Весь Новгород и духовенство вышли встречать храброго князя. К сожалению, он просидел в Новгороде очень недолго и скончался менее чем через год. За это время он успел жестоко наказать эстонцев, дерзнувших осаждать Псков, и собирался предпринять большой поход на Литву, но умер, сраженный внезапной болезнью. Он скончался на руках горячо любившей его жены и дружины, в полном сознании. Простившись со всеми и со слезами на глазах сделав распоряжение о семье, Мстислав промолвил: «А обо мне как Бог промыслит», – поднял руки к небу, вздохнул, прослезился опять – и умер. Горесть новгородцев была неподдельна, и они похоронили его в той же гробнице, где лежал первый умерший у них князь святой Владимир, сын Ярослава Мудрого, у Святой Софии.

«Душа Мстислава, – говорил летописец, – была всегда полна великими делами». Он соединял с необыкновенным мужеством и замечательную добродетель; был ко всем щедр и милостив и непрестанно заботился о сооружении церквей и призрении сирого люда; никогда не собирал ни серебра, ни золота, а все раздавал. Когда видел православных, уводимых в плен погаными, то говорил дружине, кидаясь в бой: «Братья! Не сомневайтесь: если теперь умрем за христиан, то очистимся от грехов, и Бог вменит кровь нашу в мученическую; если Бог подаст милость Свою, то слава Богу, а если придется умереть, то все равно: надобно же когда-нибудь умирать». Дружина его боготворила и беззаветно шла за своим князем на самые смелые дела. Не было уголка на Руси, где бы его не хотели и не любили. «Сильно горевали братья, услышавши о его смерти, плакала по нем вся Русская земля, не могли забыть доблести его и черные клобуки; все не могли забыть его „приголубления“», – говорит летописец. Память его местно чтится 14 июня.

После смерти Мстислава Храброго новгородцы решили взять себе княжить Владимира, сына сестричича Святослава Всеволодовича. Этот Владимир незадолго перед этим гостил у Всеволода в Суздальской земле и женился на его племяннице, дочери покойного Михалка. Конечно, против его выбора новгородцами Всеволод также ничего не мог иметь.

Вскоре, однако, положение дел резко переменилось. Причиной этому были дела рязанские. Как мы видели, Роман Глебович Рязанский клятвенно обещал ходить по всей воле Всеволода, после того как был выпущен из тюрьмы во Владимире на Клязьме, где скончался его отец. Но Роман этот был женат на дочери сестричича – великого князя Святослава Всеволодовича Киевского, который считал себя поэтому вправе тоже вмешиваться в рязанские дела, никак не рассчитывая, что молодой и почтительный суздальский князь, столь ему обязанный, посмеет этому противодействовать. Но и умудренный жизненным опытом сестричич на этот раз жестоко ошибся. Всеволод, как только узнал о его несомненном влиянии на Рязань в ущерб Суздальской земле, немедленно же выступил в поход и, застав в Коломне сына сестричича Глеба, высланного отцом на помощь Роману Рязанскому, приказал его схватить и в оковах отправил во Владимир на Клязьме.