Сказания умирающей Земли. Том III

Юкоуну с трудом сдерживался от гнева: «Это более чем очевидно». Откинувшись на спинку стула, он мрачно сосредоточил взгляд на зеленой кепке Кугеля. Внезапно встрепенувшись, он нетерпеливо махнул рукой и пробормотал заклинание из одиннадцати слогов – воздух между ним и Кугелем сгустился и закрутился множеством вихрей. Магические потоки энергии ринулись к Кугелю, но обогнули его и с треском разлетелись во все стороны, оставляя на лугу дымящиеся полосы выжженной травы.

Желтые глаза Юкоуну изумленно выпучились; Кугель, однако, сделал вид, что не придает никакого значения этому инциденту. Вежливо поклонившись Смешливому Волшебнику, он пошел своей дорогой.

Целый час Кугель шел своей размашистой походкой на полусогнутых ногах, позволившей ему преодолеть невероятные расстояния. Справа на пологих склонах начинался великий лес Даа, выглядевший светлее и приветливее далекого северного Долгого Эрма. Река и дорога погрузились в тень, все звуки стали приглушенными. Вдоль обочин красовались цветы на длинных стеблях: делиции, колокольчики, розетты, камышовые блестки. Грибы-кораллы висели на трухлявых пнях, как обрывки ажурного шелка. Коричневато-красные косые солнечные лучи пронизывали лесные прогалины, образуя нечто вроде светящейся полутьмы, насыщенной десятками темных оттенков. Здесь ничто не шевелилось и все молчало – за исключением далекой птицы, время от времени заливавшейся трелью.

Несмотря на то, что, по всей видимости, его никто не преследовал, Кугель шел мягко и бесшумно, придерживая рукой эфес шпаги – великий лес Даа нередко открывал свои ужасные тайны неопытным и слишком самоуверенным путникам.

Мало-помалу лес поредел, отступая на север. Кугель вышел на развилку; здесь его поджидал прекрасный экипаж на двойных рессорах, с четырьмя белыми вериотами в упряжке. Высоко на козлах сидели две девы с длинными оранжевыми волосами, изумрудными глазами и дымчато-загорелой кожей. На них были темно-коричневые ливреи с желтовато-белыми узорами. Покосившись на Кугеля, девы тут же отвели глаза, уставившись прямо перед собой.

Юкоуну распахнул дверь экипажа: «Привет, Кугель! Я случайно проезжал в этих местах – и надо же! Мимо спешит старина Кугель! Не ожидал, что вы успеете уйти так далеко».

«Мне нравится ходить и видеть мир, я привык к дальним странствиям, – отозвался Кугель. – Спешу я только потому, что надеюсь добраться до Тон-Тасселя до наступления темноты. Прошу меня извинить, но мне больше не хочется продолжать этот разговор».

«А зря! Я как раз направляюсь в Тон-Тассель. Садитесь в карету, поедем вместе!»

Кугель колебался, глядя то в одну, то в другую сторону. Юкоуну наконец потерял терпение: «Так что же? – рявкнул он. – Что вам опять мешает?»

Кугель попытался изобразить извиняющуюся улыбку: «С некоторых пор я никогда не пользуюсь услугами, ничего не предлагая взамен. Такое правило позволяет предотвращать недоразумения».

Юкоуну укоризненно опустил влажные веки: «Зачем беспокоиться о мелочах? Садитесь в экипаж, Кугель – по дороге вы сможете подробнее рассказать мне о ваших новых нравственных принципах».

«Хорошо! – согласился наконец Кугель. – Я доеду с вами до Тон-Тасселя, но прежде вы должны принять от меня эти три терция в качестве полной, точной, окончательной, всесторонней и бесспорной оплаты поездки и любых других связанных с этой поездкой дополнительных и сопровождающих обстоятельств, результатов и последствий, непосредственных и опосредованных, безотзывно отказываясь от любых прочих претензий, ныне и вовеки веков, в том числе в прошлом и в будущем, без каких-либо исключений, освобождая меня, в целом и в частности, от любых и всех дальнейших обязательств».

Скрежеща зубами, Юкоуну потряс в воздухе маленькими кулаками: «Презираю занудное крючкотворство! Мне нравится делать подарки! Я предлагаю вам свободное от каких-либо обязательств право собственности на этот превосходный экипаж, вместе со всеми его колесами, рессорами и внутренней обивкой, с четырьмя вериотами, с их упряжью из золотых цепочек и с парой девиц-близнецов. Все это ваше! Езжайте, куда хотите!»

«Меня потрясает ваша щедрость! – развел руками Кугель. – Могу ли я поинтересоваться, чтó вы хотели бы получить взамен?»

«Ну вот еще! Какую-нибудь безделушку, символизирующую обмен. Этой кокарды на вашей кепке было бы вполне достаточно».

Кугель с сожалением отказался: «Вы просите меня о единственной вещи, с которой я не могу расстаться. Это талисман, я нашел его неподалеку от Голечной косы. Он оберегал меня в дни бесконечных невзгод и лишений, и теперь я его никому не отдам. Возможно, от него исходит магическое влияние».

«Чепуха! – воскликнул Юкоуну. – У меня превосходное чутье ко всему, что пахнет магией. Это украшение не чудеснее кружки выдохшегося пива».

«Его сверкающие грани утешали меня в долгие часы уныния. Нет, я не могу с ним расстаться».

Уголки губ Юкоуну опустились ниже подбородка: «Вы стареете и становитесь сентиментальным чудаком!» Взглянув за спину Кугеля, волшебник испуганно вскрикнул: «Осторожно! Стая таспов!»