Сказители

Домой на следующий день он не поехал; наоборот, выждал какое-то время, прежде чем вернуться. Ждал он потому, что полиция не сразу арестовала Майтри после того, как его мать и брат пришли в участок и сообщили о совершенном преступлении. Читчай рассказал ему по телефону, что полиция благосклонно отнеслась к Майтри, потому что он сам явился с повинной. Они поняли, что у него не было намерения скрыться, поэтому позволили ему вернуться домой и сказали, что заедут позднее, осмотрят место преступления, соберут больше улик и доложат о деле прокурору.

Он позвонил Майтри сказать, что тот поступил правильно, вверившись системе правосудия. Если бы ты сбежал, все стало бы гораздо хуже. Ты совершил поступок настоящего мужчины, признал свою вину. Майтри пробубнил «да-да», и старший брат продолжал, предупредив, чтобы тот держался подальше от семьи Тая. Ты по-прежнему можешь, как и раньше, уходить из дома на работу и по своим делам, но постарайся не попадаться им на пути. Постарайся не разжигать в них желание мести, бравируя тем, что ты все еще свободный человек.

Он также отчитал брата за его беспробудное пьянство и пристрастие к наркотикам. Все это были последствия его невоздержанности. Мать сказала ему, что в день нападения Майтри пил. Оглядываясь назад, он вспомнил, как часто под воздействием алкоголя Майтри становился монстром-разрушителем, превращаясь из тихого робкого молодого человека в варвара – обезумевшего от ярости и вечно ищущего неприятностей на свою голову. Даже мать не могла выносить его, когда он таким становился. Она пыталась заставить его изменить свое поведение, но он на все ее попытки реагировал скверно, агрессивно. Они часто ссорились и чуть не убили друг друга. Как старший брат, он убеждал Майтри бросить пить, и Майтри обещал ему так и сделать.

Вечером следующего дня он позвонил матери узнать, что происходит и собирается ли Майтри вернуться на работу. Ему также хотелось узнать, не допекают ли мать родственники Тая. Она сказала, что Сумон подходит к ее двору по нескольку раз на дню, начинает орать и требует сообщить ему, дома Майтри или нет, грозя пристрелить его из отцовского пистолета. В другое время Сумон кричит, что его мать скоро потеряет младшего сына, что жена Майтри будет вдовой и что вся их семья никогда в жизни больше не обретет спокойствия и счастья.

Он чувствовал, что мать сильно встревожена, хотя она и уверяла его, что не боится Сумона. Если ей верить, тот продолжал им угрожать, хвастаясь, что его дружки из банд байкеров жаждут ему помочь. Иногда они собирались перед гаражом и газовали в полную мощь, чтобы досадить их семье. И еще они говорили, что ждут, когда Майтри вернется домой с работы, чтобы надрать ему бока.

Мать нешуточно страшилась за жизнь младшего сына. А он пытался ее успокоить. Он говорил ей, что лучшее в этой ситуации – никак не реагировать, потому что Сумон и его родня все еще очень злятся и ищут повод отомстить. На самом деле, говорил он, может быть, это и хорошо, что они могут излить свой гнев в словесной форме, не предпринимая каких-то насильственных действий.

И тогда мать сообщила ему, что Майтри снедаем страхом и тревогой. Он потерял сон; вчера ему пришлось напиться, чтобы успокоиться и сдержать свой страх. Пратхип огорчился, узнав, что Майтри снова пристрастился к выпивке. Он же велел этому идиоту перестать пить! Но мать сразу встала на защиту младшего сына. Ведь он пил один у себя в комнате, сказала она, и ей было его очень жалко, потому что он как-то заявил, что хочет умереть. Она позволила ему выпить, чтобы хоть как-то снять стресс, чтобы он смог уснуть, а сама приглядывала за ним.