Сказка – ложь…

Киган умер с улыбкой на бледных губах. Довольный, что сможет и впредь быть мне помощью, а не обузой. Перед уходом успел он связать меня клятвой, которую по сей день не решаюсь я нарушить из любви к нему. Я пообещала ему оставить месть, навсегда покинуть тот проклятый край и постараться найти свою долю в далёких землях. А если случатся в жизни моей ещё преграды и гонения, все их стойко выдерживать и следовать единственной цели – жить, пока нить моей жизни не будет оборвана волею богов.

Что это с тобой, дружок? А-а-а, вот оно что! Я уж думала, у старика Флинна крыша прохудилась да дождь каплет прямо на стол. Не тушуйся, милый, нечего тут стесняться! Послушай, я довольно пожила на белом свете, чтобы понять одно: мир был бы куда лучше, если бы люди больше боялись пролить кровь, нежели слёзы. На вот, утрись. Да чистый он, чистый, платок мой! Только десятого дня стирала в реке, ну, у причала, ты знаешь, где рыбаки улов разгружают, ага… Вот так. Хороший ты парень, право слово! Ну что ж, давай с тобой выпьем за верного моего Кигана, да пребудет он в Краю Благодати вечно!

Ох и добрый у Флинна эль! Давно не пила такого! Ась? Да не отвлекаюсь я, приятель! Экий непоседа, только гляньте на него! Сейчас всё узнаешь, честь по чести, из первых рук.

Так вот…

Хотела бы я сказать, что покидала старинное святилище с тяжёлым сердцем, только вот сердца своего я и вовсе не ощущала тогда, вместо него лишь кровоточащая дыра была в груди. Ничего не осталось в моей жизни такого, за что можно было бы зацепиться, даже имя, данное матушкой, следовало оставить у берегов родной земли, враждебной отныне.

Так я и поступила. Под личиной старухи покинула владения изменника Энгуса, добралась до края, откуда уходили за море крепкие просмолённые корабли, мелким знахарством да гаданиями сумела раздобыть себе средств, чтобы купить на одном из них место, и отправилась через бескрайние воды навстречу судьбе, в дальний край, где никто не видел прежде моего лица.

Впрочем, преследования я опасалась напрасно. Бывший мой муженёк праздновал фальшивую свою победу и на радостях спешно устроил суд над пленённой им, как он полагал, колдуньей. Слухи о том вмиг разошлись по всему королевству, как блохи по новорождённому кутёнку, и день ото дня росло число их. В каких только преступлениях меня не обвиняли! Над одними я смеялась, другим удивлялась, о третьих жалела, что они мне самой не пришли в голову, но одно обвинение едва не заставило меня нарушить данную Кигану клятву, чтоб вернуться и самолично скормить лжецу его же гнусный язык. Только представьте, ему хватило подлости утверждать, будто я в злобе своей дошла до того, что своей рукой убила наших с ним сыновей! Я! Моих любимых мальчиков! Едва сумела я тогда совладать с собой…

Говорили ещё разное, мол, захватив лесную девку с её бастардами, приказала я заколоть и тех тоже, а потом, дескать, велела запечь их мясо в пирог и накормить тем пирогом непутёвого своего мужа; что, мол, только милосердием повара бастарды оказались спасены и спрятаны до поры, пока не схватили злодейку, то есть меня, и не решили, по наущению монахов, казнить лютой смертью – сжечь на костре, а пепел развеять по ветру, чтобы, значит, не вернулась невзначай.

Да уж, приятель, мерзость всё это, как есть мерзость! Были и другие приписываемые мне преступления, похуже перечисленных, но их я вам даже называть не стану! Теперь-то вы и сами наверняка понимаете, как обманывают доверчивых слушателей подлые сказители, всякий раз завершая свои истории пышностью свадебного пира, и до чего лживы их заверения о долгой счастливой жизни после него! А уж сколько наивных девичьих душ погублено из-за этих россказней! Да что там говорить, я и сама одна из тех простушек, верившая некогда в чушь о прекрасных благородных королях, что женятся на юных красотках и остаются им верны до конца своих дней.

Впрочем, одного такого я всё же встречала. Человека истинно благородного, смелого, доброго, достойнейшего из правителей, какого знал мир. Закончил он, правда, плохо… как, в общем-то, и большинство ему подобных, о ком когда-либо доходила до нас молва. Ну да так уж устроен этот мир, где справедливость давно похоронена в глубокой бездне и место то позабыто людьми.

Что говоришь? А-а-а, хочешь узнать о том дивном человеке подробней! Это можно. Тем более мне о нём всё равно придётся упомянуть, если вы с приятелем соизволите выслушать мою историю до конца. А? С превеликим интересом, говоришь? Ну надо же! Будь только другом, освежи кружку, чтоб было чем старой Элле горло промочить, пока рассказываю. Вот так… Благодарствую, милый! Что ж, слушайте да мотайте на ус, и ничего, что тот ещё не отрос, как у тебя, например, дружок. Это дело наживное. Главное, что сердце твоё уже сейчас достаточно велико.

9 кружка

Так о чём это я? Ах да, благородный король!