Сказки Апокалипсиса (сборник)

Банку снова убрали в ящик. Мужики застелили стол газетой, уселись.

Первый кивнул на мальчика.

– А этот, того, не опасный? А то сидит…

– Да он обгашенный. Долго отходить будет.

– Тогда хорошо.

Пару часов спустя оба уже громко храпели. Один за столом, другой на старой раскладушке у стены. Мальчик медленно поднялся, хватаясь целой рукой за стену. Вслушался в ровное и спокойное дыхание спящих, пошел к столу.

В воздухе висел плотный запах спиртного. На расстеленных газетах стояли два стакана, лежали остатки нарезанного мяса. Мальчик аккуратно взял в руку перочинный ножик. Держать левой было неудобно. Примерился, чтобы ловчее лежал в ладони. Медленно, словно обдумывая что-то, шагнул к раскладушке.

В землянке не было запаса воды, а сухой простыней сложно было вытереть руку от крови. Мальчик прошел вдоль комнаты, покопался в вещах. Нашел теплую куртку, из какого-то свертка выволок ворох документов. Потрепанные старые паспорта и новые местные самоделки. Перебрал, рассматривая даты рождения. Цифры плыли перед глазами. Наконец, попалось подходящее – местный новодел, без фотографии и лишних данных. Павел Аркадьевич Чижов, 2007 года рождения. Где сейчас тот самый Павел, мальчик вполне ясно себе представлял. Главное – старый владелец уже не обидится.

Он надел куртку. В глазах потемнело от боли, когда сунул покалеченную руку в рукав. Положил новые документы в карман. Поднялся по лесенке и с трудом отвалил тяжелую дверь. На поверхности царила тихая лунная ночь.

* * *

Мысли мерцали и гасли. Круговорот картинок, воспоминаний, образов заставлял голову раскалываться от боли. Чиж знал, что этот день тянется уже долгие месяцы, и впереди еще много таких же, невыносимо длинных часов. Целую вечность назад он вернулся с дежурства и по привычной лестнице спустился в «кротовью нору». И чуть меньше вечности назад видел мужчину с разорванным горлом в Анечкиной разворошенной кровати. И дальше длились и длились мучительные часы. Светловолосый ребенок, мертвая Анечка на полу, среди бетона и мусора.

Этого не могло быть. Столько страшного просто не могло случиться за тот краткий период, от восхода до заката солнца. Чижу показалось, что он видел лишь историю, сказку, рассказанную кем-то вечером перед костром. Больная фантазия невидимого сказочника.

Кто-то прикасался к нему. Чиж открыл глаза, скосил взгляд в медленно темнеющее небо, уже покрытое первой тусклой россыпью звезд. Он лежал на боку, от земли тянуло холодом. Мальчишка сидел рядом, сжав его руку в своих ладошках.

Чиж хотел пошевелиться, но смог лишь качнуть головой. Мальчик оживился, придвинулся к нему поближе.

– Тише, дядя, тише.

– Быстро очухался, – заметил кто-то. Чижу понадобилось много времени, чтобы понять, где он раньше слышал этот голос.

Истеричка навис над ним, схватил за волосы, посветил в глаза карманным фонариком.

– Вечно эти дикари брешут. Говорили, часов пять.

Мальчик зашипел, с размаху ударил Антона. Фонарик полетел на землю, и в коротком отблеске Чиж успел увидеть оскаленные зубы ребенка.

– Ишь, дрянь! – буркнул Антон и замахнулся, но бить не стал.

Зашумели заросли, послышались чьи-то шаги.

– Пока все тихо, – отчитался еще один голос.

– Ничего, ждем.

Чижов снова попытался двинуться, но ничего не вышло. Тело было чужим, руки и ноги холодные и мягкие, как у куклы.

– Ты лежи, – усмехнулся Антон. – С тобой мы позже разберемся, когда все закончим.

– Ч-что вы де-елаете-е? – с трудом выговорил Чиж.

Язык тоже казался неживым, шевелился во рту с огромным трудом.

– Ждем тварей, что за этим выродком придут. Они ведь появятся, да? Он нужен им? Что скажешь?

– Не-езн… – протянул Чиж, но Антон перебил его:

– Да все ты знаешь! Я в курсе, что ты с этой сукой заодно! Ну ничего, мы еще выясним, что это за уроды такие и откуда они выползли. Все расскажешь, когда мы от них избавимся.

Снова послышались шаги.

– У нас все чисто.

– Хорошо, ждите.

Невидимый боец ушел обратно, шорох в зарослях медленно затих.

Небо темнело, звезды разгорались ярче, потом взошла луна. Вояки ждали в темноте и тишине. Чиж беспомощно валялся на земле, пытаясь унять бешеный стук сердца, громом отзывающийся в ушах. Мальчик так и держал его руку, тер, перебирал пальцы.

– Не бойтесь, дядя, – прошептал он, низко склонившись над Чижом. – Света больше нет, папа-Волк придет и убьет их всех.

Чиж хотел переспросить, но мысли в голове ворочались быстрее языка. Вновь замелькали беспорядочные воспоминания. Анечка в странном комбинезоне, залитая рыжими лучами комната. «У всех на виду, но никем не замечено».

В голове зашептал тихий голос, рассказывающий ребенку сказку на ночь:

«“Но что же это будет за ребенок, кем он станет?” – спросила Красная Шапочка. И ей ответили, что это не простой ребенок, это маленький Волк. Нужно растить его, заботиться и защищать, ведь дети – это наше будущее. То, что мы сумеем заложить в наших детей, даст всходы, зацветет. Новая весна, новый шанс начать сначала…»

Мальчишка сильнее сжал пальцы, напрягся и шумно засопел. Чиж не сразу сообразил, что он принюхивается. Странно, по-звериному.

– Папа! Я здесь!