Читаем Сказки Китая полностью

Подумал Лу Бань: «Глаза есть, а бессмертного не распознал», — и устыдился. Вырвал он у себя один глаз, у края моста положил, прочь пошел. Проходил после по мосту Ма Юй-эр[43], подобрал глаз, в лоб себе вставил.

Лу Бань считается первым учителем плотников, поэтому и сейчас плотник, когда хочет проверить ровность и точность линий, один глаз прикрывает. А статую Ма Юй-эра стали делать с тех пор с тремя глазами.

Не забыли люди, что это Лу Бань построил чжаочжоусцам Большой каменный мост, и по сей день мальчишки-пастухи распевают:

Кто построил в ЧжаочжоуМост из белых валунов?На осле верхом проехав,Кто на запад сдвинул мост?И от чьей тяжелой тачкиНа мосту остался след?Это наш Лу Бань построилМост из белых валунов.На осле верхом проехав,Чжан Го-лао сдвинул мост.Прокатил Чай-ван тележку —На мосту остался след[44].

Пила

Император приказал Лу Баню построить большой дворец, для постройки требовалось много крупных бревен. Послал Лу Бань своего старшего ученика в Южные горы деревья рубить, а было это в то время очень трудным делом. Ведь у людей еще не было пилы, а с топором провозишься больше десяти дней и свалишь лишь несколько сот деревьев. Кирпич, черепица и камень давно были приготовлены. Император выбрал счастливый день для начала работ и торопит Лу Баня: «Промедлишь еще три дня, прикажу голову тебе отрубить!»

Забеспокоился мастер, сам отправился в горы поглядеть, как идут дела. Южные горы очень крутые, трудно на них взбираться; только хватаясь руками за травы и корни деревьев, люди шаг за шагом прокладывали себе дорогу. Лу Бань карабкался по горам, держась за листья сымаоцао[45]. Но вот он неловко повернулся и поранил себе палец, из него потекла кровь. «Как такая маленькая трава могла разрезать человеку руку?» — удивился Лу Бань. Думал он, думал, как это произошло, но так и не смог разгадать загадки. В сумерках, спускаясь с горы, сорвал Лу Бань одну травинку. Осмотрел ее и все понял: по краям листика шли маленькие, очень острые зубчики. Чуть заденешь за зубчик, сразу порежешься. «А что, если сделать пластинку из железа с такими краями, — пришло ему в голову, — наверняка можно будет ею деревья валить».

Лу Бань вместе с кузнецами выковал несколько сот таких железных полос с маленькими зубчиками по краям и управился со всей работой в лесу за три дня.

Ось жернова

Рассказывают, что в древние времена ось жернова делалась вместе с нижним жерновом из одного камня. Сотрется ось — и весь жернов приходилось выбрасывать. Только потом один умный мастер предложил ось эту делать отдельно, из дерева. Сотрется одна ось, заменяют ее другой, а самого жернова не трогают.

Вот что об этом рассказывают:

Был у Лу Баня самый любимый ученик — Чжао Цяо, очень смекалистый.

Вот как-то раз строили ученики Лу Баня в горах великолепный храм. Время приближалось к обеду, ученики почувствовали голод, работа у них не спорилась, но все молчали. Тогда умный Чжао Цяо побежал в дом учителя спросить насчет обеда, а учителя дома не оказалось, и он обратился к его жене:

— А учитель где?

— Ушел в горы вырубать жернов, — ответила жена.

— Обед готов? — осведомился тогда Чжао.

— Обед? Нет, еще и зерно не перемололи, — отвечала жена учителя.

— Муки нет. Как же быть? У братьев животы подвело от голода, не могут работать, — забеспокоился Чжао Цяо.

— Что я могу поделать? — безнадежно сказала старуха — Твой учитель велел подождать, пока он не высечет жернов и не притащит его домой. Тогда только намелем муки и будет обед!

— Ух, как долго ждать! Боюсь, как бы не умерли мы с голоду! — сказал Чжао Цяо и ушел. И вдруг пришла ему хорошая мысль. Вернулся он к товарищам, взял топор, пилу, молоток и бурав, захватил коротенький деревянный колышек и направился к старому, пришедшему в негодность жернову. Снял верхний жернов, просверлил отверстие в нижнем, вставил в отверстие деревянный колышек, подогнал его хорошенько и соединил жернова. Потом он принес пшеницу и начал молоть…

Не скоро вернулся Лу Бань с одним из своих учеников с новым жерновом. Подходит мастер к дому, а его ученики уже обедают.

Не обратил он внимания на их приветствия и сразу спросил:

— Вы едите лапшу, а откуда муку взяли?

— Это Чжао Цяо намолол, — ответила жена.

— А на каком же жернове? — спросил учитель.

— А на нашем старом, что валялся за домом, — поспешил ответить Чжао Цяо.

— Ведь у этого жернова ось стерлась!

— А я заменил каменную ось деревянным колышком.

Услышал Лу Бань, что сказал Чжао Цяо, и, забыв об обеде, бросился к старым жерновам. Взглянул на них — и не смог не воскликнуть от удивления.

С тех пор неподвижную каменную ось люди не вытачивают из одного камня с нижним жерновом, а делают отдельно деревянную ось, которую можно заменить в любое время. Благодаря этому много-много старых негодных жерновов опять пустили в дело.

Перейти на страницу:

Все книги серии Bibliotheca mythologica

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза