Сказки Китая

Выслушали восемь мастеров волю императора, обрадовались поначалу, надеясь, что смогут разбогатеть. Недолго думая, первый мастер взялся за работу. «Чем причудливее будут выглядеть башни, тем больше они понравятся императору», — решил он. Вернулся к себе, посоветовался с работниками, велел им стараться изо всех сил, не жалеть материала и построить богатые величественные башни. Не прошло и трех месяцев, как пришел он сдавать работу. Мастер был уверен, что император останется доволен. Не думал мастер, что император лишь взглянет, покачает головой и повелит казнить его.

Пришлось второму браться за работу, он приказал строителям делать все тонко и искусно. И действительно, башни получились красивее, чем в первый раз. Кто мог знать, что император взглянет на них, покачает головой и прикажет казнить второго мастера.

Так и пошло: построят башню — не понравится; построят снова — опять недоволен император. Так один за другим были казнены семь дворцовых мастеров. Наконец пришла очередь последнему, восьмому, за работу браться. «Не сносить мне головы…» — думает он, но все же начал строить, да о работниках хорошо заботился. Грустно было на душе у мастера, не мог он ни есть, ни спать. И помощники его в печали брови сводят.

Приближался срок завершения работ. Стояли жаркие июньские дни. Нечем было дышать, а на сердце строителей было еще тяжелее. Работа не ладилась, топоры и мастерки валились из рук. Перекусят и спят все. В тот день не мог уснуть только маленький ученик Ван Сань. Вдруг услышал он за воротами пение цикад и выбежал поглядеть. Это, оказывается, остановился у ворот старик с палкой на плече, а на палке у него висят корзиночки с цикадами. «Всем так грустно, — подумал Ван Сань, — куплю-ка я цикаду, чтобы развеять тоску». Выбрал он цикаду и хотел было посадить ее в первую попавшуюся корзиночку, но вдруг увидел среди них одну, сплетенную из красной гаоляновой соломы. Она была красива и изящна, словно башенка; сидело в ней несколько цикад.

— Сколько просите за эту корзиночку? — спросил мальчик у старика.

Старик покачал головой и ответил:

— Эта не продается, она у меня для образца.

Очень понравилась маленькому ученику эта корзиночка, не может он ее из рук выпустить. Тогда сжалился над ним старик и сказал:

— Ну, уж раз она тебе так понравилась, сынок, дарю ее тебе! Плати только за цикад.

Радости мальчика не было конца, он схватил корзиночку и вприпрыжку побежал во двор. Когда вернулся к воротам, чтобы отдать старику деньги, того уже и след простыл.

Застрекотали цикады и разбудили всех.

— И так тяжело на сердце, а ты тут еще цикад принес, людей только тревожишь, — недовольно проговорил мастер.

— Из печали башню не выстроишь. Взгляните на эту корзиночку с цикадами, до чего она хороша! — ответил мальчик.

Поднялись работники, осматривают корзиночку, действительно тонкая работа.

Вдруг один из работников встрепенулся: корзиночка показалась ему похожей на те башни, которые привиделись императору во сне. Чем внимательней смотрел он на корзиночку, тем больше казалась она ему похожей на ту башню. Потом он пересчитал соломинки и чуть не запрыгал от радости. Хлопнул себя по ноге и сказал:

— Разве здесь не девять стропил, восемнадцать столбиков и семьдесят две балки?

Обрадовались все и стали по очереди пересчитывать соломинки:

— Вот удача! Построим такие башни, не ошибемся!

Так они и сделали, выстроили четыре башни по образцу корзиночки. Взглянул на них император — точь-в-точь как те, что он во сне видел. Очень доволен остался. А строители потом вспоминали об этом и говорили:

— Это наш покровитель Лу Бань выручил нас.

Тай-шань

Жил на свете одни бедный мальчик, звали его Тай-шань. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, его послали в обучение к плотнику Лу Баню. А у плотника этого было правило: каждый ученик должен был сначала поработать несколько лет у него в доме, и только после этого Лу Бань начинал обучать его ремеслу. С самого детства Тай-шань был очень смышленым и теперь стал думать: «Я пришел сюда, чтобы учиться, зачем же выполнять различные поручения по дому?» Думал он, думал и придумал хитроумный план. С тех пор Тай-шань стал нарочно разбивать чашки, горшки, чем очень сердил жену плотника. Но вот наконец приехал еще один ученик, и жена Лу Баня отпустила Тай-шаня в мастерскую.

В то время Лу Бань славился на всю Поднебесную. Учеников у него было очень много, и обучать каждого в отдельности он не мог. Поэтому во время работы ученики стояли рядом и смотрели, что он делает. Много вопросов задавать им не разрешалось. Однако Тай-шань очень часто задавал вопросы. То об одном спрашивал, то о другом. «Этот топор очень тяжел и неудобен, — скажет он, бывало, — нельзя ли переделать его так, чтобы он был легким и удобным? Этот верстак чересчур длинный, нельзя ли сделать его немного короче?» Часто его вопросы так злили Лу Баня, что он хватал какой-нибудь инструмент и, зло тараща глаза, кричал:

— Ах ты, болван! Глупец! Всю жизнь я работаю именно так! Не спрашивай больше ни о чем, не то я тебя выгоню!