Сказки лунных дней. Первая книга

Любопытно, что число семь было священным и для калосцев, и для добурцев. Богиня Лианхо говорила про семь семян, которые нужно собрать и взрастить, чтобы открыть врата Сии. Мальчик Таймани рассказывал о семи пещерах, образующих единое Древо, из которого вышли его предки. Семь же лучей было у солнца, ставшего символом Энсолорадо. Семь тонких стихийных сфер окружали плотный мир Сии…

Сам Алриас символизировал долгожданную Землю счастья – Даалсаму, в которую попадает путник после долгого пути по степям. Однако Звериные врата обыкновенно были закрыты, и путники входили через небольшую калитку рядом с ними.

Громадные засовы на Звериных створках не могли поднять ни одни человеческие руки. Они подчинялись лишь хитроумным механизмам, которые скрывались в двух стоящих по бокам сторожевых башнях. И ходили слухи, что механизмы эти давно вышли из строя, потому врата и держат затворёнными. Ах, если бы это было так.

Выбраться на поверхность маг думал для быстроты с помощью тайной тропы, однако выход в тень оказался закрытым. Дженн чуял и ранее, что в Алриасе немало колдунов, но все они были куда слабее его, поэтому юноша не придал наблюдению особого значения. Мало ли зачем потребовалось запечатать путь?

Ловко взобравшись по длинной лестнице, он толкнул крышку люка. К счастью, люки не запирались, и вскоре Дженн уже стоял на мостовой Верхнего Алриаса. Дорога, ведущая к сторожевым башням и площади Звериных ворот, хранила молчание. За запертыми ставнями и дверями двухэтажных домов угадывалась жизнь, но на улице не было ни души.

Дженн нахмурился. Попрятались даже крысы! Это всколыхнуло в нём неприятные воспоминания из детства… Маг принюхался, уловив лёгкий привкус животного страха. Крысы затаились не просто так, они что-то знали…

«Крысы!» – вспомнился ему голос Дэзерта.

«Крысы же неспроста бегут с тонущих кораблей», – подумал Дженн, быстро шагая к главным городским воротам.

Чем ближе подходил маг к своей цели, тем взволнованнее билось его сердце. Что-то неладное витало в воздухе. Слишком душно было для ночного времени, слишком жарко. И вонь… Почти неуловимый вначале, с каждым шагом нарастал запах тлена.

Дженн не сразу осознал, почему его это беспокоит. В канализации было чисто, но прежний аромат въелся в стены так, что его не могли скрыть ни одни благовония. Все давно привыкли к нему, включая бывшего наёмника сумеречных лис.

Мужское тело имело свои достоинства, но оно не обладало прежней чувствительностью к запахам. И его связь с тонкими сферами была иная. Хотя это всегда было свойственно девочке, рождённой в мире без волшебства, теперь аналитические свойства мужского ума ещё более преобладали над интуицией. Маг не смог заранее предугадать беду. Он понял, что происходит, лишь увидев…

Луна ушла, и на Звериной площади царил полумрак, освещённый низким звёздным сводом. В глухой тиши раздавался размеренный скрип, омерзительное скрежетание; не сам звук, но его смысл внушал отвращение. Медленно, неохотно, воя и стеная, вращались колёса механизмов. Столь же неохотно двигался гигантский засов на вратах, будто бы сопротивляясь рукам предателей.

Запах тлена с привкусом гари сделался отчётливее. Он доносился от башен и невысокой ссутуленной фигуры, застывшей между ними. Руки колдуна были направлены в стороны. От каждого из его пальцев тянулись невидимые магические нити.

Дженн прекрасно знал это заклятье. Он сам не раз использовал его, когда вёл драугаров. Люди, которые подчинялись воле некроманта, были мертвы. А их повелитель… Дженн не сдержал вздоха.

– …Ты жив? – прошептал он.

Дэзерт невольно вздрогнул. Конечно, не от удара в дверь, но от ощущения неосознанной, неуловимой умом угрозы. Она подкралась незаметно и скользнула под рёбра подобно тонкому кинжалу вора. Однако и в дверь норы людков нещадно барабанили.

В канале Синие струны стало неспокойно. Дэзерт оставил старика в его комнатке и, пробравшись ползком ко входу, сдвинул засов и отворил дверь. В полумраке улицы тускло блеснул чужой клинок. Демон отвёл удар голым предплечьем и послал могучий кулак в челюсть негодяю.

– Предатели! – прорычал Дэзерт, мгновенно войдя в раж и забыв обо всём. – Мародёры поганые! – Он отсыпал тумаков второму мародёру, который бросился на помощь товарищу. – На, отведай-ка! Трупоед засратый! Бычье вымя тебе в глотку!

У жилища на противоположной стороне улицы дверь была распахнута настежь. Воспользовавшись бегством подземников, негодяи успели разорить несколько домов собственных же собратьев по цеху. Вещи, перевёрнутые и разбросанные, в беспорядке валялись в лужах канала.

Напавшие на Дэзерта были не единственными. Демон кровожадно усмехнулся: его кулаки ждало славное приключение.

Стоящий перед вратами обернулся. Старик, который напал на Тикку и сгорел дотла в собственном пламени, был не только жив, но и абсолютно цел, насколько можно было разглядеть в полумраке. Ни единого следа от ожогов не осталось на его носатом морщинистом лице.