Сказки лунных дней. Первая книга

Дженна лежала на ледяном полу, а вокруг неё выла и бесновалась метель. Серая пелена снега спрятала свет небес. Мир погрузился в сумерки. Страшный холод сковал каждую мышцу.

«…Холод уже забрал его чувства, в том числе и боль, – услышала она бесцветный голос. – Пока ты медлишь, волки ждут, чтобы накормить себя и своих щенят. Вороны ждут, пока звери разгрызут заледеневший слой, и они смогут попировать на останках…»

«Нет, я не хочу, – ответила самой себе Дженна. – Не хочу помнить… Я хочу забыть… Хочу уснуть…»

Девушке казалось, что её плоть уже разгрызли волки, так ей было больно. Что-то преломилось в ней от удара. Кости? Нет. Боль шла от груди. Она лилась из самого сердца.

«Память хранителей находится не в уме, – голос приблизился, обрёл тембр, теплоту. – Она в нашем сердце…»

«Нет! Не хочу! – крикнула ему Дженна. – Не хочу помнить! Я не хочу помнить, как ты погиб!»

«И даже после гибели наших тел мы навсегда останемся едины, мы останемся в памяти друг у друга, – ответил Сайрон-Расантер. – В этом заключена сила надежды – величайшее счастье…»

«…Но и не меньшее горе», – простонала чародейка.

– …Ну где же ты, – вдруг раздалось над её ухом сосредоточенное бормотание. – Проклятая льдинка, вынимайся… Мы же все замёрзнем насмерть…

Дженна ощутила тепло дыхания и тяжесть чужого тела. Холодные тонкие пальчики скользили по её лицу, лихорадочно ища что-то.

«Льдинка, – поняла чародейка. – Льдинка во лбу – камень силы, который я искала в пещере… Я должна собрать все камни… чтобы вернуться к Сайрону».

Дженна высвободила руку, нащупала твёрдую крупинку у себя во лбу и извлекла её. Камень поддался легко, даже странно, как он вообще мог удержаться? Чародейка зажала его в кулаке, а второй рукой обняла ту, что пыталась спасти её.

Мороз стоял жуткий. Даже находясь в месте силы, Дженна не смогла бы воззвать к своему пламени в таком холоде. Сквозь метель нельзя было различить, жив ли кто-то ещё, кроме них.

– Всё хорошо, – сообщила Дженна то ли себе, то ли девушке. – Я вспомнила, кто я…

– Меня зовут Вольга, – дрожащим голосом через силу проговорила девушка. – Мою сестру – Наэн… Запомни и наши имена. Потому что, похоже… мы не выживем…

– Выживем, – твёрдо и уверенно соврала Дженна. – Мы все выживем…

Чародейка понятия не имела, что ей делать. Её обычных сил было слишком мало, а снежная буря и лёд отрезали Дженну от внешнего мира. Неоткуда было зачерпнуть ни пламени, ни мёртвой воды. Казалось, что сами каналы витали и сферу магии сковала корка холода. Как же одолеть ледяную стихию? Никто и никогда не учил её этой магии…

«Такова природа холода, Дженна, – снова раздался в её сознании голос Сайрона. – Если в тебе осталась хотя бы капля огня, холод может способствовать его активации…»

«Разве кусочками льда можно высечь огонь?» – удивилась тогда юная ученица.

«Чистый лёд можно превратить в линзу», – подсказал учитель.

– О, Сай… – прошептала Дженна. – Благодарю тебя…

Она прикрыла глаза и распахнула очи магического зрению. Подобно прекрасным шестиконечным звёздам вокруг неё кружились сотни и тысячи кристаллов. Чародейка улыбнулась им.

Она отдалась сковавшему её холоду. Как когда-то она отдавалась пламени, а затем и мёртвой воде – как любовнику… как любимому. С благодарностью она приняла и боль, и наслаждение, которые он дарил ей. На миг чародейка позволила себе вспомнить свою страсть… страсть к Сайрону, страсть к Катану.

Алый цветок пламени вспыхнул во тьме между снежинками, отражаясь от шестиконечных кристаллов. С новой силой забурлили в чародейке воды витали. Сфера магии вспыхнула. И стихия холода сжала замёрзшие пальцы Дженны.

Стихия будто взяла чародейку за руку. Но не как враг, а как друг… Как сестра.

В тот же миг буря стихла, а лютый мороз отступил. Исчезло и небесное сияние. На ночном полотне неба проступили звёзды. Крепко сжимая в пальцах отнятый у Луны поводок силы, чародейка огляделась. Замёрзшее озеро и застывших на льду людей укрывала пелена снега.

Дженна встала на ноги и подала руку своей новой знакомой. Движения Вольги были неловкими и резкими. Она сильно замёрзла, но, забыв об этом, бросилась к снежным холмам, в которые превратились запорошённые метелью пленницы.

– Наэн, – шептала Вольга. – Наэн, сестрёнка…

– Сестрёнка, – повторила Дженна, обведя взглядом сугробы.

Та, что назвала чародейку сестрой, поднялась из снега одной из первых. Камень, отнимающий память, выпал из её лба. Девушка покрутила головой. На её лице читались удивление и страх.

В этот миг Дженна вдруг ясно вспомнила, где видела похожее лицо и глаза. Но не успела она открыть рта, как странница обратилась золотым соколом и, взмыв в небо, растворилась в ночной синеве.

– …Вернись к нему! – только и успела крикнуть ей вслед Дженна. – Прошу! Вернись к Финисту! Он так тоскует без тебя! Ребёнок… – она всхлипнула. – Это такое счастье, которое нельзя забыть…

– …И всё-таки ты забыла, забодай тебя Мири! – огрызнулся Дэзерт, выкапываясь из-под снега. – Ты всех на хрен забыла, Мудрица…

– Наэн! – радостно крикнула Вольга.