Сказки нового Хельхейма

– «Вечная штука» это душа бессмертная? – вздохнула Галина. – Я наверное пока ещё недостаточно старая, потому что не знаю. Зато знаю на эту тему хорошую притчу. О том, как сфинкс пришёл к колдуну и спросил его ровно о том же самом. Есть ли у сфинксов душа…

– У сфинксов-то точно есть! – перебил её дракон. – Я своими глазами видел. Правда, очень давно и всего один раз.

– Ну вот, – улыбнулась Галина. – Про других такие вещи знать, получается, легче. А тот сфинкс про себя не знал. В притче рассказывается, что колдун долго дурил сфинксу голову, сперва велел на него поработать то ли год, то ли целых сто лет. Но в конце концов, объяснил, что ответ заключён в самой постановке вопроса. Не может волноваться о бессмертной душе тот, у кого её нет.

– То есть, если я о бессмертной душе беспокоюсь, значит она у меня точно есть? – обрадовался дракон. – А ведь логично! И не поспоришь! Ну, я-то спорить и не хочу.

Он так расчувствовался, что стал большой и совсем прозрачный. Окружил Галину собой, как облаком. В этом облаке было очень уютно сидеть.

– Вы такая добрая! – сказал он. – Тайну мне просто так рассказали. Не заставили сто лет вам служить!

– Просто у меня нет для тебя работы, – рассмеялась Галина. – Не представляю, что можно потребовать от бесплотного духа. Я ж не колдунья. А с работой по дому, слава богу, сама справляюсь. Только дрова для камина были проблемой, такие брёвна здоровые, что я не знала, как подступиться. Но их мне племянник как раз вчера наконец нарубил.

– Это хорошо, что вам племянник с дровами помог. От меня-то в человечьих домашних делах толку мало, – неохотно признался дракон. – Я бы наверное своим прикосновением сразу всё сжёг.

– Ничего, – сказала Галина. – Зато ты красивый. И с хорошим характером. Ты знаешь что? Я здесь рядом живу и часто сижу в этом парке. Если хочешь, приходи ещё со мной покурить.

Дома Галина какое-то время пыталась испугаться, или хотя бы начать беспокоиться. Так положено! Всё-таки не каждый день сходишь с ума. Но вместо страха и беспокойства чувствовала только приятную усталость, как в конце тяжёлого, но очень удачного рабочего дня. Даже поужинала с аппетитом, а это уже ни в какие ворота. Взяла плед и книжку, прилегла на диван.

Книжку Галина открыла, но этим и ограничилось. Она задремала прежде, чем прочитала первый абзац. Проснулась уже среди ночи от леденящего шёпота – в том смысле леденящего, что от него в комнате сделалось холодно и так сыро, словно её окутал зимний туман.

– Мне сказали, что к вам можно прийти побеседовать, – сказал леденящий шёпот. – Говорят, вы очень мудрая и приносите утешение. Не представляете, как я рад. Только я, понимаете, – шёпот запнулся и неохотно продолжил: – я очень ужасный. Не объективно, а если смотреть человеческими глазами. Люди не могут видеть меня. Страшно пугаются и кричат, даже в обморок падают. Так что давайте я не буду вам показываться во всём своём лучезарном величии. А просто голосом поговорю.

– Значит так, – твёрдо сказала Галина, поднимаясь с дивана. – Я спала. Вы меня разбудили.

– Ой, извините, – виновато просвистел леденящий шёпот.

– Да не страшно, – отмахнулась Галина. – Высплюсь утром, мне рано вставать не надо. Но сейчас я сперва сварю кофе, выпью его и только потом вас выслушаю. А вы располагайтесь пока. И материализуйтесь, пожалуйста. Во всём своём лучезарном величии. Или в каком получится. Никаких «просто голосом». Ужасный, значит ужасный, переживу – после кофе-то. Я же с работы сбежала на пенсию, лишь бы не консультировать он-лайн.

8 января 2022 г.

Увертюра

Зима

Квартира была ужасная.

Район шикарный, почти не затронутый переменами край городского центра, утопающий в зелени – летом, понятно, что не сейчас. И дом соответствующий, маленький, трёхэтажный, окружённый скорее садом, чем просто двором. Старый, конца позапрошлого века, толстые стены из мелкого, когда-то наверное светлого, а теперь потемневшего от времени кирпича. Всё, короче, как надо, но квартира – заплакать и убежать. Две смежные комнатки узкие, как пеналы, обклеенные одинаковыми обоями цвета бледной поганки, такая же узкая кухня, крошечный душ и совсем уж микроскопическая прихожая, где мог поместиться на выбор или один человек, или его пальто. Правда к этой клетушке прилагался огромный, площадью чуть ли не в половину квартиры балкон, отчасти прикрытый самодельным навесом, причём выходил он не на проезжую улицу, а во двор. Зима когда-нибудь – скоро, скоро! – закончится, – напомнила себе Джини, – а летом на этом балконе будет отличная жизнь.

Но самое главное, квартиру сдавали фантастически дёшево. Такие цены на жильё в центре Вильнюса были лет пять-шесть назад, когда Джини сюда только приехала. Сейчас за эти деньги можно найти нормальную просторную квартиру со всеми удобствами разве что в старой советской панельке где-нибудь в Северном Городке – отличное место, чтобы уже к февралю скоропостижно повеситься там от тоски.