Сказки Пятиречья

Утром Винсент был хмур и недоволен: он относился к тому типу людей, которые по прошествии некоторого времени находят в своих решениях массу изъянов, но из принципа не позволяют себе пойти на попятный. Так что он ворчал и гонял всех почем зря. Содержание вещмешка подверглось особенной критике:

- Почему здесь только соль и крупы? – ворчал он. – Где чай, где копченое мясо?

- Но, господин, вы же в лес идете. Там все есть: дичь, травы. Мясо всегда лучше свежепойманное, а путешествовать приятнее с легким мешком. Мы вам лучше второе одеяло туда сложим, - попытался поспорить слуга.

- Я иду не в наш лес, а в дальний, - зачем-то уточнил Винсент. – И хочу хотя бы первое время питаться нормальной едой, а не погаными вырожденцами.

- А их можно есть? – удивился Лаони, следя за любопытно заглядывающим в окна голубем с чешуйками вместо перьев.

- Теоретически – да, - ворчливо ответил Винсент, продолжая разбирать мешок. – Но люди, что едят вырожденцев, потом производят на свет слабых детей.

Лаони оценил это высказывание и, укоризненно подняв брови, заметил:

- А ты собрался заводить детей? В таком возрасте?

Винсент замер. Задумался. Потом бросил обратно мешочек с солью и сказал:

- Да, ты прав: поздновато уже об этом думать. Просто привычка сработала: мне же вечно приходится объяснять молодым людям прописные истины, вот и не подумал.

Для Лаони вопрос употребления в пищу вырожденцев не был прописной истиной.

- Чай хотя бы принесите, - смирившись, напоследок прикрикнул на слуг Винсент. – А то знаю я ваши лесные травы: слизни-переростки.

Слуги с облегчением уложили обратно развороченные мешки, а Винсент принялся облачаться в походную одежду.

Идти по городу было трудно: каждый норовил подойти и задержать их. Некоторые считали своим долгом выразить неудовольствие по поводу отбытия правителя, некоторым «срочно» нужно было обговорить с ним какое-нибудь дело, а некоторые подходили, чтобы познакомиться с Древним. В общем, когда парочка наконец выбралась из крепости, утренняя прохлада давно развеялась, и мужчины, пыхтя, сразу углубились в лес, спасаясь от палящего солнца.

- Зря лошадей не взяли, - с тяжким вздохом пробормотал Винсент, вытирая пот со лба: полуэльв давно уже не выбирался на природу и отвык от пеших путешествий.

- Ты же сам мне доказывал, что в нынешних лесах лошади мигом нажуются плохой травы и падут, - напомнил Лаони, идущий впереди: как ни странно, его страдающему телу прогулка давалась легче.

- Это верно, - вздохнул полуэльв. – Но могли бы проехать хотя бы до дальних покосов, а потом завернуть лошадок в обратный путь: авось, пыльную траву вдоль дороги они бы есть не стали.

- Теперь-то зачем об этом думать? Или хочешь вернуться?

- Нет, - Винсента даже передернуло от мысли, что снова придется пересекать разогретые солнцем луга и с позором просить у людей пару лошадок.

- Тогда иди дальше и не болтай: береги дыхание, - посоветовал Лаони.

Винсент смерил его суровым взглядом. Обычно это сильно действовало на людей: почему-то, когда на тебя смотрит человек с глазами разного цвета – голубым и черным – это сбивает с толку и заставляет пойти на уступки. Но на спину Древнего эльва могучий взгляд не подействовал. Винсент снова вздохнул и поторопился его догнать.

- Ух ты, что это? – вдруг остановился Лаони перед широкой поляной.

- Где? – непонимающе уставился в ту же сторону Винсент. Это была вполне привычная его взору картина: болотно-коричневого оттенка травка, поблескивающая слизью, витающий над ней туман, дохлые птицы, медленно плывущие в нем куда-то.

- Только не говори мне, что это нормально, - скривился Лаони.

- Совершенно нормально, - пожал плечами полуэльв. – Вот погоди, отойдем еще подальше от полей, где еще распространяется сила Королевских топазов, и вся местность такой станет. Кстати, может, привал сделаем?

- Здесь? – вытаращился на него Лаони и пнул слишком близко подлетевшую к нему дохлую ворону. Та печально закрутилась в воздухе и отлетела к середине поляны.

- Нет, почему же, в лесу, - уточнил Винсент, смело ступая на слизневатую траву. Эльв еще немного посомневался и тоже ступил на поляну.

Трава была сочной, разбухшей от воды и лопалась под сапогом, как виноградные ягоды под голыми пятками виноделов. Лаони оглянулся, ожидая увидеть жалкую кашу на месте их следов, но трава за их спинами уже выпрямилась и потянулась к туману, жадно впитывая капельки воды. Выглядела она жалко, но подыхать не собиралась. Эльв повернулся к Винсенту и едва успел увернуться от парящего перед ним полуразложившегося птичьего трупика.

- Что это с птицами? – поинтересовался он у полуэльва.

- Да кто их знает, - пожал плечами тот. – Только это не птицы. То есть выглядят они как птицы, но летают по-другому: видишь, они даже после смерти парят в воздухе. А вот почему их на этой поляне так много и кто их поклевал – не знаю. Так что на всякий случай не задерживайся тут.

Эльв поспешил вперед, отбросив мысль поставить пару опытов.

- А туман почему под солнцем не тает? – поинтересовался Лаони, ноги которого пребывали в прохладной сырости, а голова – в душном пекле.