Сказки Старой Эль

«Марта, Марта!.. Я подвёл тебя. Как я мог подумать, что мои истории смягчат её сердце, которое одним лишь полётом жило! Не было ей дела ни до чего, кроме своей страсти и своей боли».

Марта стояла поодаль и смотрела, как занимается робкий зимний рассвет под толщей облаков, сеющих снег на холмы. Она обняла сына, а к мужу подойти не решалась – скорбь его и раскаяние разливались по земле, и она ждала, когда схлынет первая волна. Горислав тяжело опирался на меч и смотрела себе под ноги. «Семь лет. Семь лет я летал в обличии ворона. Я помнил, что я человек, что живое сердце бьётся во мне, что это оно болит, тоскует о родных… Среди нахохлившихся птиц я нашёл отца. Старый серый ворон, что бродил по парапету и клювом выстукивал слова. Горсти слов, ворох слов… Он летал над пустошью, а ведьма, что привела меня, слушала его и кивала. Меня ж меч тянул к земле, и летать я подолгу не мог, всё сидел у трона королевиного, а она смотрела на меня, кольца на руках мучая. А потом принесла ларец свой и достала камень огненный, рубиновый, на цепочку его приладила и у сердца повесила. И стал я по вечерам обращаться в человека. Стал вороньим принцем. Её принцем стал. Глухо отдавала она приказы, и приносили слуги полуночную трапезу. А по утру отпускала меня:

– Лети, ворон, посмотри, что на свете делается, да мне поведай.

И летел я, землю кровью кропя и перья роняя. Старуха-ведьма их на пустошах собирала и матушке моей в котомке приносила. “Жив сынок. Помнит дом свой”. Мать кивала и садилась ткать, а потом лоскуты сшивать.

Так семь лет прошло. А в седьмую ночь королевна лицо мое ладонями сжала: “Время наше пришло. Полетим скорей! Я сегодня всех разом помилую…”

Не поверил я ей. Но кивнул и шагнул покорно – снова шелковые плети на перья мои легли, снова ввысь вороны свою королеву несли…»

Пела королевна, тосковала, нити шелковые в белую упряжь свивала… Платье птичье надевала, и летела её колесница ввысь под самые облака. Шумно били вороны крыльями, глухо била по сердцу тоска. Прощай, земля, прощай, темница, выше к звёздам лети, лети, моя колесница!..

С тех пор, говорят, так и летает чёрная соколица в звёздном поднебесье, высоко-высоко, вместе с облачными табунами, где верховные ветра парят.

Лишь в самую долгую зимнюю ночь спускалась она на землю, неслышно ступали её босые ноги по колкому снегу, трепетала чёрная вуаль на плечах, тихонько мерцали звёздные камни в серебряном венце, подаренном ей повелителем бурь и ветров. Шла она к старому каменному дому, что у стены щербатого замка примостился. Там в очаге пылал жаркий огонь, и горели свечи на полках. Старый сказочник перебирал струны старой лютни, его жена расставляла чашки с яствами на столе.

Королевна стояла и смотрела, как тёплый янтарный свет дома пробивается сквозь щели ставен. Ветер сыпал колючие снежинки ей на лицо, а она ждала, когда скрипнет дверь и за порог ступит юноша в тёмной плаще. Он не скинет капюшон, что скрывает лицо, не шагнёт с крыльца и руки не протянет, постоит, ясным взором сияя исподлобья, и кивнёт легонько на прощанье.

Рассмеётся метель, играючи, и укроет всю землю за ночь эту!

Воин-Горислав по свету пойдёт. И лишь раз в году в зимнюю ночь домой вернётся.

Август 2020 г.

Резная бусина

Последнюю свою сказку она рассказала нам уже на исходе марта – день заметно прибавился, и мы реже забегали к ней, предпочитая строить крепости из талого снега и лепить снежных баб.

Задумчиво покрутила старая Эль резную бусину пальцами и посмотрела на маленькую темноглазую Ивку, поднявшую её с пола – она пришла в первый раз и очень боялась, что ведьма зажарит её и съест, если она не то выбросит в круг.

«Хочешь, я расскажу тебе сказку, дружочек? Сказку про лесного царя?»

Лесной царь

У него красивые черные волосы, длинные черные волосы… Он скалывает их на затылке, поэтому глаза у него раскосы. Но он не страшный, не бойся, он совсем не страшный. Он красивый, сильный и гибкий. Скулы у него бронзово-зелёные, вся кожа зеленью и медью отливает, пальцы тонкие – рунами исписаны. За спиной у него лук, у бедра – стрелы. Он – лесной царь. Его мать – Лето, его отец – Дождь. Любовью его Весна зовётся. Враг его первый – осенний Охотник и псарь, своры огненно-бурых псов он гоняет, владенья царские разоряет. Враг же последний – Зима.

Была ещё у него сестра… Пришла она издалека. Дочерью караванов, пустынь и песков она звалась. Шла из города в город, через пески горячие, через болота безлюдные, к лесу заповедному. Была девушка смугла и пригожа, но под длинным темным плащом прятала свою красоту. Людей она стереглась, за ветром шла, ветер пел ей, что лесной царь – Миром звали его – меч заветный хранит, и только тем мечом ледяного колдуна – Зиму – герой отважный победит. «О, огонь тысяч солнц! – сказала она. – Я найду лесного царя, я зажгу его – из того огня меч родится, и Зима мечу покорится!.. Кровь братьев моих только гибелью подлого колдуна ледяного искупится!»