Сказки тётушки Старк

«Твой план с актрисами сработал, дорогой друг. Пророчество ведьм произвело на Р. неизгладимое впечатление. Начинай поиск «потрясающего копьем». Нужен кто-то верный. Или тот, кого сможем купить только мы. — О».

«Еретики ищут подставное лицо, называют его маской. Внедрю к ним своего человека. Возможно так мы выйдем на Анонима».

***

Роджер Меннерс, 5-й граф Ратленд

Люди у сцены беснуются, им нравится. Они смеются вместе с героями. Они плачут вместе с героями. Вместе со словами написанными этой самой рукой и выдуманными этим самым разумом.

Оксфорд говорит, что гордость грех и я не должен чувствовать себя выше кого-либо. Но разве это не противоречит самому существованию аристократии и монархии? А значит я могу гордиться, мне есть чем.

Оксфорд говорит, что мы только в начале пути и предстоит еще очень много работы. И он прав, конечно, прав. Я могу рассказать им не только про другие времена. Я могу показать им другие страны: французский двор, датский двор, Италию, любимую Падую. Истории, которые никогда бы не прожили обычные крестьяне будут будоражить их фантазию и сниться потом годами.

Оксфорд говорит, что вот этот человек на сцене — Шекспир. Сын перчаточника из Стратфорда-на-Эйвон. Никто не знает обучен ли он письму, а все будут знать его, как автора моих поэм и пьес. Что все овации и хвалебные слова, вся слава будут доставаться ему. Это так он пытается усмирить мою гордость? Он не понимает, что мне плевать, пусть хоть женщину назовут Шекспиром. Мне некогда об этом думать, поэтому встаю и оказываю полагающиеся почести своей же маске.

— Шекспир! — кричу и хлопаю пару раз и тут же разворачиваюсь на выход из ложи. Премьеры это очень интересно, но ненаписанные строки зовут.

***

«Чума закрыла все театры и я уехал из Лондона. Оставляю поэму на публикацию Шекспиром, пусть люди отвлекутся. — Р».

«Предоставьте отчет!».

«Маску держат подальше от Анонима. Слуга графа Оксфорда передает ему пьесы и поэмы. Жалование платят исправно, но в детали не вдаются. Окружение графа Оксфорда богато на талантливых поэтов, он постоянно крутится в театральных кругах и очень осторожен в разговорах и письмах. Остается только ждать, что Маске начнут доверять».

«Шекспир написал занятную вещицу. Думаю тебе понравится. Он назвал ее «Укрощение строптивой>>. Отвлекись от бесконечных трудов и посмейся. Тебе будет полезно. — О».

«Теперь Маска пишет пьесы, Эдвард? Еще скажи, что ты пустишь ее на сцену! — Р».

«Она действительно хороша. Представь мне его. — Р».

***

Я принимаю Уильяма в кабинете. Он не знает куда деть перчатки, постоянно вертит их в руках, теребит пуговицы на камзоле и не смотрит на меня. Точнее отводит взгляд каждый раз когда замечает, что я его изучаю.

— Ты все-таки умеешь писать, — мои губы кривит неожиданная ухмылка. Это что я все-таки завидую ему? Оксфорд наверняка напомнит, что зависть тоже грех.

— Обучен, Ваша светлость, — он так странно кивает всей верхней частью тела, будто кланяется.

— Мне понравилась твоя комедия, но есть кое-что… — я специально выдерживаю паузу, чтобы проверить его.

— Я приму любой совет, Ваша светлость.

— Почему Англия?

— Потому, что я знаю свою страну и ее народ, — простой вопрос и простой ответ.

— У меня есть одна идея, должно получиться забавно… — Оксфорд прав, мне надо отвлечься.

***

«Ш. переберется ко мне на время. Работаем над пьесой. — Р».

«Меня допустили до Анонима. Прошу позволения на казнь еретика».

«Веди наблюдение, вникни в их план и только потом».

***

«Укрощение строптивой» продлевают еще на 10 недель. Уилл удивляется, а я говорил Падуя добавит шарма в его сюжет. Итальянская страсть не может оставить равнодушными замерзшие английские сердца.