Читаем Скелет дракона полностью

Мастерская Верроккьо. Сцена наполняется подмастерьями Верроккьо, которые ползают по огромному шару, покрывая его позолотой. Суета, шум… Входит Верроккьо и сер Пьеро. У сера Пьеро в руках щит, завёрнутый в тряпку.

Верроккьо. Идите на хер, сер Пьеро! Нет времени! Сами же подгоняли!

Пьеро. Я подгонял вас, как нотариус. А сейчас пришёл, как частное лицо. Посмотрите! Прошу вас, мастер Андреа, один только взгляд!

Верроккьо. Ну что там у вас?

Верроккьо, поняв, что сер Пьеро не отстанет, берет щит, разворачивает, бросает взгляд на щит и с ужасом роняет его на землю.

Верроккьо. Етитская сила!..

Грохот от падения щита заставляет замереть всех подмастерьев, работающих на шаре. Внезапная статика и тишина. Верроккьо приседает, рассматривает щит более подробно.

Верроккьо. Это… нарисовано?..

Сер Пьеро. Да.

Верроккьо. И кто… автор?

Сер Пьеро. Мой сын… Незаконный.

Верроккьо. Это чуть сложнее. Но ничего. Что-нибудь придумаем. Приводите.

Сер Пьеро делает движение, чтобы подобрать щит. Верроккьо его останавливает.

Верроккьо. Это останется у меня.

Пьеро поворачивается, обречённо кивает, идёт к двери.

Вероккьо. Сер Пьеро!

Пьеро останавливается.

Вероккьо. Мы, художники, народ грубый. Вы уж меня простите…

Пьеро кивает, уходит. Верроккьо поворачивается к подмастерьям, сердито орёт на них.

Верроккьо. Чего, бля, застыли?! А ну работать!!!

Уходит. Подмастерья работают с удвоенной силой. И продолжают работать на протяжении следующей сцены, до тех пор, пока шар не будет полностью золотым.

Картина 9. 

Улица. Сер Пьеро, пошатываясь идёт по улице. Мимо него пробегают уличные торговцы. Бабы с деревянными куклами, музыканты с дудочками, мужики с пирожками… Один увешан щитами с пасторальными картинками, вроде «пастух и пастушка», «летний пейзаж» и пр. Сер Пьеро останавливает его, покупает у него щит с нарисованным сердцем, пронзённым стрелой, идёт по направлению к кабаку.

Картина 10. 

Кабак. Пьеро подходит к хозяину, кладёт на прилавок только что купленный щит. Хозяин расплывается в улыбке.

Арриго. Вот это да! Вот это то, что нужно! Вот это удружил, Пьеро! Вот так вот по краю мы напишем «Арриго ди Джованни Тедеско. Горячие сосиски и пиво!» Никто мимо не проедет! Никто не свернёт! Вот спасибо тебе! Спасибо! Я всегда знал, что настоящие художники ещё существуют во Флоренции!

Арриго радостный убегает. Пьеро как в воду опущенный остаётся сидеть у стойки. Сидит на протяжении всей следующей сцены. Не наблюдает, смотрит прямо перед собой с полным сознанием окончания своей роли в Истории.

Картина 11. 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза