Сходство

– Дэниэла не подключай, – напомнила я.

– Не подведи, – сказал Фрэнк и опять исчез.

Когда он вернулся, я, сидя на краешке стола, стреляла обломками ручки в камеру, сделав из стержня катапульту.

– Здрасте, – оживилась я при виде него. – Думала, вы про меня забыли.

– Как же я мог про вас забыть? – Фрэнк улыбнулся обаятельнейшей из своих улыбок. – Даже кофе вам принес – с молоком, с двумя ложками сахара, ничего не перепутал? Что вы, что вы, не надо, – остановил он меня, когда я спрыгнула со стола и принялась подбирать обломки ручки, – потом уберут. Присядьте, побеседуем. Как ваши дела? – Он предложил мне стул, придвинул одноразовый стаканчик с кофе.

И заговорил медовым голосом – Фрэнк, когда захочет, само обаяние. Чудесно выглядите, мисс Мэдисон, как там ваша рана боевая и все такое; я, подыгрывая ему, оттянула свитер: вот, видите, швы почти зажили; а он: любо-дорого посмотреть! – и улыбнулся, в меру сексуально. Я хихикнула, похлопала ресницами – совсем чуточку, чтобы позлить Рафа.

Фрэнк поведал мне всю эпопею о Джоне Нейлоре, точнее, ее версию – не так, как на самом деле, а так, чтобы очернить Нейлора: пусть ребята расслабятся, прежде чем мы взорвем бомбу.

– Восхищаюсь вами! – Я качнулась на стуле, игриво покосилась на него. – Думала, вы давным-давно сдались.

Фрэнк покачал головой.

– Мы не сдаемся, – сказал он решительно, – если речь о чем-то серьезном. Времени не жалеем. Кичиться не в наших правилах, но мы всегда работаем, складываем головоломку. – Старался он вовсю, наверняка сценарий себе придумал. – Мы близки к цели. И теперь, мисс Мэдисон, нам пригодилась бы ваша помощь.

– Конечно. – Я перестала качаться на стуле, сделала серьезную мину. – Нужно взглянуть еще разок на этого самого Нейлора?

– Совсем другое. Нам нужны сейчас не ваши глаза, а ваша память. Помните, врачи говорили, что она будет к вам понемногу возвращаться?

– Да, – протянула я неуверенно, помолчав.

– Если что-то припомните, хоть что-нибудь, это нам большое подспорье. Сосредоточьтесь и скажите: вспоминается?

Я выждала и отвечала почти без колебаний:

– Нет. Ничего. Только то, что я уже рассказывала.

Фрэнк сцепил руки на столе, наклонился ко мне поближе. Внимательные синие глаза, тихий вкрадчивый голос – будь я свидетельницей, я бы растаяла.

– А я, понимаете ли, не совсем уверен. Мне кажется, мисс Мэдисон, вы что-то еще вспомнили, но боитесь сказать. Опасаетесь, что я истолкую неправильно и пострадает невинный человек? Да?

Я метнула на него взгляд, будто ища поддержки.

– Ну да. Вроде того.

Он улыбнулся, в уголках глаз залегли морщинки-лучики.

– Доверьтесь мне, мисс Мэдисон. Мы никого не обвиняем в тяжких преступлениях на пустом месте. Из-за вас одной мы никого не арестуем.

Я дернула плечом, скривилась, глянув на стаканчик с кофе.

– Да так, пустяки. Скорее всего, это вообще ничего не значит.

– Важно это или неважно, мне решать, ладно? – успокоил меня Фрэнк. Еще чуть-чуть, и он по руке меня погладит, скажет “детка”. – Вы и не знаете, что именно может пригодиться. А если не пригодится, вреда не будет, так?

– Ну ладно, – начала я со вздохом. – Это просто… значит, так. Помню кровь, на руках. Все руки в крови.

– Ну вот, – сказал Фрэнк, а с лица не сходила ободряющая улыбка. – Начало положено. Ничего сложного, так ведь? (Я кивнула.) Помните, что вы делали? Стояли? Сидели?

– Стояла, – ответила я. Дрожь в голосе была неподдельной. За стеной, в допросных, знакомых мне до мелочей, сидят ребята: Дэниэл терпеливо ждет, когда к нему зайдут, остальные молча заводятся. – Спиной к живой изгороди, колючей. Я… – Я сделала вид, будто скручиваю футболку, прижимаю к ране. – Вот так. Чтобы кровь остановилась. Но не помогло.

– Больно было?

– Да, – выдохнула я. – Больно. Очень. Я думала… боялась, что умру.

Дуэт у нас с Фрэнком отличный, с полуслова друг друга понимаем. Работаем так же слаженно, как мы с Эбби готовим завтрак – или как два опытных палача пытают жертву. Нельзя усидеть на двух стульях, говорил мне Дэниэл. А еще: Она никогда сознательно не причиняла боль.

– Отлично, – подбодрил Фрэнк. – Раз память начала возвращаться, вы и оглянуться не успеете, как все вспомните, вот увидите. Так ведь и врачи говорили, да? Раз уж шлюзы открылись… – Он перелистал бумаги, достал карту – ту самую, на которой мы в первую неделю тренировались. – Можете показать, где вы находились?

Я, чуть подумав, выбрала место в трех четвертях пути от дома к коттеджу, ткнула пальцем:

– Кажется, здесь. Не помню точно.

– Замечательно, – обрадовался Фрэнк и что-то нацарапал в блокноте. – Еще одна просьба. Вы стоите спиной к живой изгороди, идет кровь, вам страшно. Можете припомнить, что было до этого? Что вы делали?

Я не отводила взгляда от карты.

– Задыхалась, как… как после бега. Бежала. Очень быстро бежала, споткнулась. Коленку разбила.

– Откуда бежали? Сосредоточьтесь. Откуда вы бежали?

– Я не… – Я решительно тряхнула головой. – Нет. Не знаю, что на самом деле было, а что мне просто… показалось или вроде того. Все могло примерещиться, даже кровь.