Скитники

Корней лежал, всем телом радуясь свежему, только нынче надетому белью и испытывал такое чувство, будто скинул с себя грязные лохмотья и входит в иную жизнь незапятнанно чистым. В теперешней ситуации он тем более не мог помыслить о том, чтобы вернуться в скит — стать обузой для семьи. Это исключено! Какое-нибудь посильное дело для него и здесь найдется. Господь сам все устроил — место ему отныне только в монастыре.

В один из дней за больным присматривал поручик. В свободное время он все что — то писал, не поднимая голо — вы от толстой тетради.

— Голубчик, позволь поинтересоваться, о чем черкаешь?

— Про поход дружины генерала Пепеляева.

— Слыхал, слыхал в Алдане про такого. И в лагере рассказывали. А ты что же, участвовал в том походе?

— Да, имел честь. Это была последняя, выдающаяся по мужеству и трагическая по исходу, масштабная экспедиция Белой гвардии. Не могу допустить, чтобы подвиг ее участников канул в лету.

— Любопытно почитать. Дашь?

— С превеликим удовольствием. Вы будете одним из первых читателей. Только с недельку потерпите. Осталось дописать последнюю главу. После этого обязательно дам. Правда, не обессудьте, пока без начала — оно у штабс-капитана. Он, как очевидец, милостиво согласился просмотреть и сделать уточнения, а, возможно, и дополнения.

НАСТАВНИК

Наставник Варлаамовского скита отец Григорий, в миру Тиньков Григорий Игнатьевич, любил Впадину и запрятанную в ее безлюдной глухомани общину всем сердцем, и не мыслил себя вне ее.

Батюшка его, Игнат Савич, предприимчивый выходец из старинного дворянского рода, изменив традициям своего сословия, купил в Костроме мукомольный и лесопильный заводы с тремя паровыми котлами и типографию, которые давали хороший доход. Семья жила в Екатериновке, что под Костромой, в родовом поместье. Изучая передовые методы ведения сельского хозяйства, отец с младшим сыном Николаем целое лето прожили в Германии. Николай в дальнейшем выбрал карьеру военного. Похвально окончив юнкерское училище, он провоевал с 1914 по 1918 года на германском фронте. За храбрость был награжден именным оружием и двумя орденами. В Гражданскую, сначала победно прошел вместе со своим батальоном от Екатеринбурга до Казани, а потом, стиснув зубы, бесславно отступал до Дальнего Востока. Летом 1922 года, по воле случая, оказался в Охотске, где в числе первых записался в соединение полковника Лебедева, отправлявшегося в Якутск на помощь повстанческой армии Коробейникова.

В церковь Игнат Савич ходил редко, хотя не скрывал, что симпатизирует староверам. Зато был щедр на пожертвования — на них в губернии были построены два храма. Замечая у старшего сына тягу к теологии, послал его на обучение в Москвскую духовную семинарию. Откуда Григорий вернулся в сане иеродьякона. Приступив к службе, он увлекся историей Раскола и весьма преуспел в этой области. В журналах начали публиковаться его исследования по трудам старолюбцев 18 века. Как раз в эти годы, особенно после Указа Николая Второго от 1906 года о веротерпимости, прекратились гонения на староверие и стало даже престижно и похвально приглашать на работу его приверженцев. Ему, уже признанному ученому, стали поступать различные предложения: то прочитать курс лекций по истории старообрядчества в университете, то написать статью в открывшихся в то время в большом количестве, толстых журналах, то выступить на научном симпозиуме славянофилов или историков. А Иркутский университет прислал приглашение на должность профессора на кафедре истории религий. Григорий давно мечтал побывать в Сибири и с радостью откликнулся. Там и застала его революция. Несколько месяцев он жил в монастыре, а когда насельников выгнали, один из монахов предложил схорониться на лесной заимке у его родителей. Лодка, на которой они поплыли, угодила под залом. Спастись удалось лишь Григорию. Долгое время он кочевал с эвенками. Счастливая встреча с Корнеем в опустевших скитах у Синих гор привела его во Впадину.

С первых дней жизни в Варлаамовском скиту Григорий помогал престарелому наставнику Маркелу в духовном просветительстве членов общины. Фактически исполнял обязанности учителя, как детворы, так и взрослого населения скита. Избранный впоследствии наставником, профессор не только отправлял духовные требы, читал проповеди, молился о своих братьях и сестрах, но и продолжал занятия в школе, куда дети начинали ходить с шестилетнего возраста.

Обучал скитскую детвору основам веры, чистописанию, старославянскому языку, счету, истории, географии, устной словесности. Уроки вел в простой и доступной детям форме.

— Что есть грамота? — спрашивал он их и сам же отвечал, — грамота — есть средство ознакомления ума с делами прошлого, жизнью в настоящем и возможностями в будущем. Это означает, что именно она сопрягает человека с человеком и человека с миром. Лучшее средство для приобретения грамоты — книга.