Склифосовский

«Почти у каждого человека есть какой-то „конек“, то, чем он может гордиться» — так написал в XVII веке английский юрист и мыслитель сэр Мэтью Хейл в своем трактате «Созерцание морального и божественного». Этот уважаемый человек создал много глубокомысленных текстов, но вошел в историю прежде всего как создатель термина «хобби». Именно он первым использовал название детской игрушечной лошадки hobbyhorse (сокращенно hobby) в смысле «увлечение». Хобби в этом значении слова, наверное, родилось вместе с человечеством. В разные времена люди имели разные увлечения, хобби часто зависело от климата страны, где жили люди, от их социального статуса, материального положения.

По популярности того или иного хобби историк мог лучше увидеть и прочувствовать дух эпохи. В том же XIX веке бытовало множество увлечений, которые сегодня совершенно забыты и показались бы современному человеку очень странными. Например, в 1830-х годах в Америке вошло в моду гулять на кладбищах и даже устраивать там пикники. А викторианскую Англию охватило увлечение папоротниками, настолько повальное, что его признали болезнью и дали название «птеридомания». Особенно оказались подвержены этому «недугу» дамы. Они знали о папоротниках все и с упоением жонглировали латинскими названиями разновидностей этого растения.

Еще в XIX веке процветали таксидермисты — мода украшать свои жилища чучелами животных распространилась по всей Европе, не забыв и Россию. Из чучел даже составляли композиции и сюжеты. Хитами в этом жанре оказались ежики на катке, свадьба котят (с тщательно сшитыми костюмами) и университетская аудитория, где в роли студентов выступали кролики.

Современная привычка пересылать друг другу картинки имела аналог в XIX веке, правда тогда люди посылали не картинки, а букеты со смыслом, который нужно было расшифровать. Каждый цветок символизировал что-то определенное, в магазинах продавались специальные словари по флориографии (языку цветов). Одним из больших знатоков этого увлечения считался Оскар Уайльд.

Повсеместно бытовали «мистические» хобби. Их любители наблюдали за отражающими поверхностями, пытаясь прочитать там будущее. Специально для этой цели в магазинах продавались хрустальные шары и зеркала. В 1896 году даже вышла книга Джона Мелвилла «Кристаллы и ясновидение», написанная почти «научно». Вот цитата из нее: «Магнетизм, с помощью которого заряжается поверхность зеркала или кристалла, накапливается от взгляда наблюдателя, а также от эфира вселенной: то есть мозг как бы переключается на волну вселенной, а кристалл — это среда-проводник». И конечно, именно в последние десятилетия XIX века возросла популярность спиритических сеансов и тяга ко всему загробному, начиная с художественных фото умерших родственников, заканчивая бижутерией из их волос.

В противовес этому «мракобесию» существовали также «научные» хобби. Одно из них — диатомовые фантазии. В основном этим занимались биологи. Они размещали диатомовые или одноклеточные водоросли на стеклянных пластинах, создавая сложные мозаики. Некоторые микроскопические конструкции выкладывались из чешуек бабочек и насекомых и включали тысячи отдельных компонентов на одном стекле.

Любое хобби и даже его отсутствие многое говорит о характере человека. Какое же увлечение выбрал себе наш герой? И находились ли у него время и силы на хобби при его фантастической занятости? Разумеется. Его мощная созидательная энергия, конечно же, выразилась и в досуге. Многие годы он любовно благоустраивал поместье Яковцы, где проводил с детьми летнее время. Оно располагалось на крутом берегу реки Ворсклы, откуда открывался живописный вид. Сейчас этот красивый ландшафт облюбовали дачники, он весь застроен домиками и коттеджами.

Имение принадлежало второй жене Склифосовского Софии Александровне, но он чувствовал себя там вполне хозяином. И с тем же рвением, с каким он строил в Москве клинический городок, так же увлеченно он создавал рай на земле в отдельно взятых Яковцах. Его сельскохозяйственное и парковое творение стало тоже масштабным и совершенным, как и все, к чему он прилагал руки и куда вкладывал душу.

Удивительно, но он смог добиться признания в качестве садовода, представив свою усадьбу на Международной выставке плодоводства в Петербурге в 1894 году. «Отраде», как Николай Васильевич называл поместье в Яковцах, присвоили почетное звание «Полтавская Швейцария». И совершенно заслуженно. Сад, в котором росли яблони, груши, абрикосы, шелковица, персики и грецкие орехи, выглядел безупречно. Кроме этого, он выводил новые сорта, занимаясь селекцией, и удивлял уникальными плодами даже знатоков садового дела. До сих пор основателем традиций хмелеводства на Полтавщине считают именно Склифосовского. Он даже специально ездил в Баварию, чтобы научиться тонкостям разведения этой культуры. И виноград до него здесь не выращивали. Он разбил большой виноградник и лично подвязывал и обрезал лозу.

Хобби доставляло Николаю Васильевичу много радости, приносило отраду его душе.