Сколько стоит ваше сердце?

Ждать пришлось меньше короткой клепсидры. К всадникам, буквально, кинулся древний, седой как сама зима, дедок. Он путался в длинных штанах, явно чужих и пытался сто-то лопотать совершенно беззубым ртом.

Абнер прищелкнул пальцами. Дед схватился за лицо скрюченными, перемазанными в земле руками и взвыл так, словно его в пыточный сапог зажали.

- Что ты с ним сделал? - спросил Беда.

- Ничего смертельного, немножко больно, да. Я ему зубы новые вырастил. Ничего же не понять, рот как кашей набит...

Через несколько мгновений боль утихла, паника улеглась - и дед со страхом и недоверием принялся ощупывать новые зубы. Естественно, хотя бы обтереть руки ему и в голову не пришло.

Наконец он нашел в себе силы смириться с чудом и, заискивающе спросил:

- Добрый господин, а зубы-то насовсим, али поговорим - и снова разваляццы?

- А это смотря как поговорим, - сказал Эшери, - может и оставим. Тебя как зовут?

- Калем зовут. А как в книгу записали, того не знаю, не грамотный я.

- Скажи мне, Каль, староста деревни кто? Почему не вышел?

- Нету яго, - развел руками дед, - ни яго самого, ни сына старшего яго, никаго нету.

- Куда ж делся староста?

- Уехамшись. Усе уехамшись. Как есть усе - собрались и уехали.

Старик неопределенно махнул рукой сразу и на полдень, и на полночь.

- Врет? - спросил Гай и потянулся к ручному арбалету, висевшему на поясе.

Дед, похоже, на своем долгом пути потерял только зубы, а глаза сохранил, да и соображалка работала - дай Небо молодому. Углядев движение Гая, он проворно кинулся вперед, да и подлез под брюхо Абнерова жеребца.

- Господа хорошия, не надь меня с арбалету стрелять, нету моей вины ни перед амператором, не перед Храмом...

Маг перегнулся, пытаясь перехватить деда, но тот кульком повалился на землю и, сверкнув глазами, бесстрашно пригрозил:

- А коли стрельнешь, так я же на тебя Святому Древнему Квентину обязательно и нажалуюсь, он мучеников сильно любит. Послушат меня старого, да как даст тебе молнией промеж гляделок. А я-то с облаков полюбуюсь!

- Страшная угроза, - признал Кот, сдерживая смех, - а скажи, Каль, жрец у вас в деревне есть?

- Нету жреца, - старик сообразил, что гроза прошла стороной, из под лошадиного брюха вылез, но глядел настороженно. - Девка была малая, немая. Навроде чегой-то там молилась про себя, уж кто знат, кому, а лечила. Зубы, правда, не росли, но боль унять могла.

- И что случилось с ней?

- Так с собой увели, оне ж, дело такое, лихое. Удруг стрельнут кого, али порежут... -сообразив, что ляпнул, старик немедленно проклял новые зубы и попытался запихать в рот бороду, на манер кляпа. Но было уже поздно.

- Значит, все мужики в деревне, во главе со старостой, в разбойники подались, - кивнул Кот, - и лекарку с собой прихватили. А что, у старосты жена или дочка остались?

Но Кель смотрел на них с ужасом, словно опять разучился говорить - жаль, не клепсидрой раньше.

- Собирай народ, - велел Кот. - Да передай, если кто в доме спрячется - ему не жить. Прямо с домом в Облачный Сад отправлю, Святому Древнему Квентину на нас жаловаться.

Он вытянул руку вперед - и старая, засохшая яблоня вспыхнула огненным факелом, так, что жаром достало до маленького отряда. Миг - и прогорело... Лишь горячая горстка пепла осталась.

Только сейчас спутники Кота заметили, что повсюду из-за заборов, плетней, сараев, поленниц выглядывают любопытные деревенские, в основном девки да детишки.

Эшери рывком снял с головы капюшон. Золотые волосы шлемом сверкнули на солнце, почти ослепив даже привычных Бессмертных.

- Я - Монтрез. Палач Атры. И я хочу знать, где разбойники. Если через одну короткую клепсидру я этого не узнаю - деревня загорится. Вся. Вместе в жителями. Точно так же, как горела Атра.

Некоторое время спустя, отряд опять оказался на дороге, но теперь их было не шестеро, а семеро. Седьмым оказался пацан лет шести - семи, не больше. Каль клялся, что малец дорогу знает. Откуда...

- Сговорились разбойники с младшими жрецами из Атры. А может и старшие в доле были. И как только из какой деревни голубя посылали: собрали двадцатую часть, сделайте милость, приезжайте, святые братья венчать, отпевать да в книгу записывать - так жрец сюда приезжал, якобы помолиться. А мелкий мухой летел в банду - сообщить, в каком храме серебро лежит, -рассказывал своим спутникам Гай. - Они мешки на головы оденут, в храм вломятся, серебро заберут... ну и со жрецами делились, как иначе.

А потом приезжают братья в деревню: где серебро храмовое? Нет серебра! Как нет? Украли? Так что ж вы, такие-разэтакие, храмовое добро не уберегли?! Не будет вам ни благословения, ни свадеб, ни поминовений. Либо серебро за весь год... Либо молодых парней в послушники. Фактически - в рабы. Сейчас-то они все по деревням вернутся...

Бессмертные ехали по двое, по-другому узкая лесная дорога не позволяла и, на всякий случай, держали наготове щиты.

Мальчишка был связан воздушными жгутами, уж больно резво по сторонам зыркал, как бы не сбежал.

- Абнер, - бывший придворный маг приблизился к Коту, - У тебя что лучше: "Сон" или "Диагност"?