Скорбь сатаны

— Что с тобой, Трикси? — воскликнула она и, подняв собачку, ласково обняла ее; крошечное животное продолжало дрожать и стонать. Мисс Клер пытливо взглянула на Лючио. — Ничего подобного никогда не случалось с нею, — сказала она. Но, может быть, вы собак не любите?

— Мне кажется, что скорее они меня не любят, — вежливо ответил Лючиo.

— В таком случае простите меня, — и мисс Клер вышла из комнаты и вернулась уже без своего любимца. Я заметил, что после этого случая ее голубые глаза не раз пытливо останавливались на красивом лице Лючио, как будто что-то в нем не нравилось ей и внушало недоверие. Между тем я уже успел овладеть собой.

— Я очень рад, мисс Клер, — сказал я тоном, который даже мне показался покровительственным, — что моя статья не обидела вас. Она была резка, но у каждого человека свои взгляды…

— Безусловно, — тихо ответила она. — Мир был бы очень скучен, если было бы иначе. Ваша критика была умно составлена, но не оказала ни малейшего влияния ни на меня, ни на мою книгу. Вы помните, что Шелли говорил о критиках? Нет? Передаю вам его слова: «Я старался писать, как писали Гомер, Шекспир и Мильтон с полным презрением к анонимным нападкам. Клевета и злословие могут вызвать во мне жалость, но никак не гнев. Я пойму выразительное молчание тех умных врагов, которые не желают высказаться. А из оскорблений, презрений и проклятий я постараюсь извлечь те замечания, которые могут исправить мои ошибки. Если бы некоторые критики были бы также благоразумны, как они свирепы, какую великую пользу принесли бы их сочинения. Но пока, я боюсь, что их едкие нападки лишь развлекут меня. Если публика найдет мое творчество бездарным, я преклонюсь перед этим судом, наградившим Мильтона венцом бессмертия, и постараюсь найти в первой неудаче силу и энергию для исполнения новой задачи, заслуживающей славы!»

Пока мисс Клер передавала эту выдержку, ее глаза расширились и потемнели, лицо вдохновилось, а голос звучал сильно и звонко.

— Вы видите, я хорошо изучила Шелли, — прибавила она, смеясь собственному увлеченно. — Эти слова врезались мне в память, и я велела их написать крупными буквами на стене своего рабочего кабинета. Они передают мне мнение действительно достойных умов и их пример действует ободряюще на таких мелких работниц, как я. Я не любима прессой, но, несмотря на это, я люблю своих критиков. Если вы кончили чай, то пойдемте посмотреть на них!

Пойти и посмотреть их! Что она хочет этим сказать? Она, казалось, была в восторге от моего очевидного удивления. Все лицо ее дышало весельем.

— Пойдемте посмотреть их! — повторила она. — Обыкновенно они ожидают меня в этот час!

И мисс Клер вышла в сад, мы последовали за ней. Я все еще не мог прийти в себя. Все мои теории о не женственности писательниц были разрушены непринужденным обращением, очаровательной откровенностью мисс Клер, славе коей я завидовал. Несмотря на свой бесспорный ум, она могла внушить и любовь, — до какой степени, увы, я узнал впоследствии.

Ах, Мэвис! Сколько горя суждено мне было узнать. Мэвис! Мэвис! Я шепчу твое нежное имя в своем одиночестве! Я вижу тебя в моих снах и на коленях перед тобой называю тебя ангелом! Мой ангел у врат Потерянного Рая, и его меч гения удерживает меня от всякого приближения к моему конфискованному древу жизни!

Глава двадцатая

Мы не успели выйти на лужайку, как произошел весьма неприятный случай, могущий иметь самые пагубные последствия. Увидав свою хозяйку, огромный сенбернар встал со своего места на солнышке и замахал хвостом в знак приветствия, но заметив нас, он угрожающе зарычал. Раньше, чем мисс Клер могла остановить его, он бросился на Лючио, как бы желая разорвать его; с удивительным присутствием духа князь схватил собаку за горло и оттолкнул ее. Мэвис смертельно побледнела.

— Я удержу его, он меня послушается, — воскликнула она, кладя свою маленькую руку на шею дога. — Назад, Император! На место! Как ты смеешь?

Император мгновенно повиновался и прилег к ее ногам, весь дрожа от волнения. Мисс Клер взяла его за ошейники посмотрела на Лючио, который казался спокойным, хотя его глаза зловеще сверкали.

— Простите меня, — пробормотала она, — я забыла… вы говорили, что собаки вас не любят! Но что за необъяснимая ненависть, не правда ли? Император всегда так добродушен; извиняюсь за него. Надеюсь, что он не повредил вас?

— Нисколько! — ответил Лючио вежливо, но холодно улыбаясь; — надеюсь, что я не причинил ему боли или вам беспокойства?

Мисс Клер молча увела сенбернара, лицо Лючио нахмурилось.

— Какое впечатление произвела она на вас? — спросил он резко.

— Право не знаю, — засмеялся я. — Она совсем не такая, как я предполагал. Но ее собаки крайне неприветливы.

— Собаки — честные животные, — угрюмо заметил князь, — они верно привыкли к правдивости своей хозяйки и не одобряют притворяющихся людей.

— Надеюсь, что вы говорите о себе, — ответил я с раздражением, — лично вы не понравились им!