Скриба

Тереза даже не представляла, что у гулящей женщины может быть такое доброе сердце. В Вюрцбурге она ни одной из них не встречала и удивилась, повстречав в Фульде, совсем рядом с аббатством. Хельга спросила Алтара, откуда у Хооса раны, тот высказал свои предположения, и женщина задумалась.

– Единственный врач здесь – один монах из монастыря, – наконец произнесла она, – но он пользует только бенедиктинцев. Остальным приходится отдавать себя на растерзание брадобрею зубодеру.

– Тут рана непростая, – возразил Алтар. – Нужен кто-то, кто понимает.

– Ты мне уже говорил, дорогой… Но я не могу прийти в аббатство с незнакомым мужчиной, а ты – тем более: если тебя узнают, сразу спустят собак.

Алтар в задумчивости стал дергать себя за бороду. Хельга Чернушка права. Многие до сих пор обвиняют его в смерти сына аббата. Значит, придется звать цирюльника.

– Его зовут Маурер. По утрам он навещает больных, но к полудню обычно уже сидит в таверне на рынке, где спускает все до последнего обола.

Алтар попросил Терезу сложить все вещи Хоосу под кровать и пойти с ним. Хельга осталась с больным.

– Мы ведь собираемся на рынок, – вдруг хлопнул он себя по лбу. – Я и забыл, что нам есть что продать.

Им пришлось встать с краю, так как все лучшие места были уже заняты. Люди толпились возле лотков с едой, глиняной посудой, инструментами, семенами, тканями и корзинами, обмениваясь друг с другом самыми разными товарами. Правда, приходили сюда скорее поглазеть и поболтать, потому что продавалось здесь каждую неделю одно и то же. Алтар поставил повозку около стены, чтобы сзади что-нибудь не стащили, водрузил на нее чучело, а рядом, на подставку из палок, положил медвежью голову.

Затем он спросил Терезу, умеет ли та танцевать, и хотя девушка сказала, что нет, все равно велел ей влезть наверх и повертеть задом. Сам он достал охотничий рог и трижды в него дунул. Сначала подбежали только чумазые мальчишки, которые начали передразнивать неловкие движения Терезы, но потом подошли еще люди, и вскоре около повозки образовался целый кружок любопытных.

– Меняю твоего великана на свою жену, – предложил какой-то беззубый крестьянин. – У нее ногти, как когти.

– Прости, но моя жена – тоже зверь… – рассмеялся Алтар.

– Говоришь, эта тварь – медведь? – спросил кто-то издалека. – У него и яйца-то не видны.

Собравшиеся расхохотались.

– Подойди поближе и увидишь, как он твои откусит.

Все снова покатились со смеху.

– Сколько просишь за девушку? – раздался третий голос.

– Девушка-то его и убила, поэтому можешь представить, что она сделает с тобой.!

Снова смех.

Какой-то паренек бросил в них капустой, но Алтар схватил его за волосы и дал такого тычка, что все остальные приутихли. Один из торговцев пивом, вероятно, решил подзаработать и перекатил свою бочку к повозке, за ним потянулись пьянчужки.

– Этот медведь задрал двух саксов, прежде чем мы его убили, – сообщил Алтар. – Их скелеты валялись у него в берлоге. Еще он убил мою собаку и ранил меня, – приврал охотник, указывая на старый шрам на ноге. – А теперь всего за один фунт серебром он может стать вашим.

Услышав цену, некоторые зеваки развернулись и ушли. Лучше уж они за фунт купят шесть коров, или трех кобылиц, или даже двух рабов, чем залатанную шкуру медведя. Оставшихся тоже, видимо, больше интересовал незамысловатый танец Терезы, чем выставленный товар.

Однако какой-то женщине в одежде из дорогих шкур зверь, похоже, понравился. Ее элегантный спутник тут же послал слугу справиться насчет цены.

– Скажи своему хозяину то, что уже слышал, – фунт за чучело, – заявил Алтар и снова подул в рог.

Слуга побледнел, но хозяина известие ничуть не огорчило, и он снова послал слугу предложить половину стоимости.

– Передай, что за такие деньги я не продам даже лисицу. Если хочет произвести впечатление на даму, пусть раскошеливается или сам идет на охоту, а меня нечего за нос водить.

Услышав такой ответ, парочка отошла и смешалась с толпой, однако Алтар заметил, что через несколько шагов женщина обернулась и опять взглянула на чучело. Старик усмехнулся и стал собирать пожитки.

– Пора пропустить стаканчик, – пояснил он Терезе.

Но, прежде чем уйти, он успел провернуть пару дел: одну шкуру бобра продал торговцу шелком за золотой, а другую обменял у пекаря на три модия пшеницы. Затем нанял двух пареньков следить за чучелом, пригрозив, что им несдобровать, если по возвращении обнаружится какая-нибудь пропажа. В таверне они сели у окна, откуда была видна повозка. Алтар спросил два стакана вина и хлеба с сосисками, а пока они ели и пили, Тереза поинтересовалась, почему он не хочет снизить цену.

– К таким делам нужно подходить с умом, – ответил Алтар, одним махом проглотив свою порцию. – Первым делом надо знать, кто твой покупатель, и тут мне повезло. Человек, заинтересовавшийся медведем, – один из самых богатых в Фульде: он может купить сто таких чучел, и у него еще останутся деньги на покупку тысячи рабов. А она… не представляю, что там у нее между ног, но она всегда получает то, что ей приглянется.