Скриба

По-видимому, священнослужители пополняют здесь запасы напитков, решил Алкуин. Когда он объяснил, что интересуется не медовухой, а гусями, мужчина расхохотался:

– Этого добра в домах у реки сколько угодно. А что, готовится какой-нибудь праздник?

В этот момент раздались жуткие вопли. Обернувшись, Алкуин и хозяин таверны увидели, что все присутствующие сгрудились вокруг одного из столов и передают из рук в руки деньги.

– Драка до первой крови! – выкрикнул мужчина и бросился к толпе.

Алкуин подошел к Терезе, поглощенной необычным зрелищем. Драка до первой крови – он слышал о таких, даже видел учеников, которые в них участвовали, но сам никогда не присутствовал. Насколько он знал, подобные сражения заканчивались, когда один ранил другого. Алкуин посоветовал Терезе записать все, что она увидит.

Тем временем для дерущихся очистили место. Один – толстый, как шар, с буграми мускулов на предплечьях, другой – рыжий и такой пьяный, будто он один выпил все хранившееся в таверне вино. Они кружили один вокруг другого, словно волки, выслеживающие добычу, с ожесточением рыча и пытаясь нанести удар. Зрители вопили с не меньшим ожесточением.

Несмотря на кажущуюся неповоротливость, толстяк ловко отразил удар скрамасакса и заставил рыжего отступить, а сам переложил нож в другую руку. Тереза царапала что-то на табличке в ожидании близкого окончания поединка, однако ни один из участников не осмеливался нанести решающий удар. Смертоносные лезвия мелькали в воздухе, напоминая молнии, и наконец толстяк сделал резкое движение и стал теснить рыжего в угол. Казалось, он вот-вот проткнет его, однако рыжий выглядел совершенно спокойным, словно не за жизнь свою дрался, а забавлялся с ребенком. Он просто отступил, насколько было возможно, и продолжал выделывать своим оружием замысловатые движения. Ставки тем временем росли.

Толстяк начал сильно потеть, движения его замедлились. Наверное, он думал, что, приперев противника к стенке, добьется преимущества, поэтому толкнул стол, преграждая ему путь, но рыжий отпрыгнул и избежал ловушки. Тогда толстяк схватил его за руку, в которой у того был скрамасакс, однако рыжий, сопротивляясь, крепко ухватил его свободной рукой и держал так несколько секунд. От напряжения вены у него вздулись и стали похожи на посиневших дождевых червей. Дикие возгласы и улюлюканье не смолкали ни на минуту, но, когда рука у толстяка неожиданно хрустнула, все сразу замолчали, словно ощутили присутствие дьявола. Тогда рыжий крикнул что-то нечленораздельное, и оружие сверкнуло у него над головой. В мгновение ока он метнулся к толстяку и тут же отступил, будто ничего не произошло. Затем выпрямился и спокойно опустил руки.

Толстяк стоял неподвижно, словно удивляясь, что хочет, но не может ничего сказать. Вдруг из живота у него хлынула кровь, и он рухнул, как марионетка, которой обрезали поддерживавшие ее нити. Рыжий издал победный клич и плюнул на поверженное тело, тогда как недавние зрители бросились помогать раненому. Проигравшие проклинали судьбу, выигравшие тут же принялись тратить шальные деньги на проституток. Рыжий уселся подальше от разгулявшейся компании, неторопясь пригладил волосы и с презрительной ухмылкой смотрел, как толстяка уносят в заднюю часть таверны. Затем спросил кувшин вина и выпил всё до последней капли. Потом потребовал хлеба с сосисками и заявил, что угощает всех пивом.

Алкуин велел Терезе подождать, а сам подошел к победителю еще с одним кувшином вина, оставленным кем-то на столе.

– Впечатляющий поединок. Разрешите предложить вам глоток вина? – сказал Алкуин и, не дожидаясь ответа, сел.

Рыжий высокомерно взглянул на него, потом припал к кувшину и опустошил его.

– Не вздумайте читать мне проповеди. Если вам нужна милостыня, выходите в круг, берите нож, и пусть Бог защитит вас, – сказал он и взялся считать монеты, который кто-то принес ему в счет выигрыша.

– Я думал, толстяк расправится с вами, но ваше безукоризненное владение скрамасаксом давно у всех на устах, – польстил своему собеседнику Алкуин.

– Послушайте, я уже сказал, что не подаю милостыню, поэтому убирайтесь, пока не надоели мне.

Алкуин понял, что надо говорить напрямик.

– Если быть откровенным, меня интересует не драка, а мельница…

– Мельница? А при чем здесь мельница?

– Вы ведь там работаете, правда?

– Ну и что? Это всем известно.

– Видите ли, капитул хотел бы приобрести там зерно. Это выгодное дело, если взяться за него с умом. С кем можно было бы об этом поговорить?

– Вы сами из епископата и не знаете, с кем поговорить? Не люблю обманщиков! – И он потянулся за оружием.

– Успокойтесь, – поспешил остановить его Алкуин. – Я не знаю, потому что недавно прибыл сюда. Зерно предназначается для епископата, но это частное дело, и я хотел бы приобрести его, прежде чем missi dominici46 станут проверять амбары. Никому об этом не известно, и мне бы хотелось, чтобы так продолжалось и дальше.