Скриба

– Никто, кроме аббата и приоров. Любой из них мог купить или продать, не вызывая ни малейших подозрений. Непосредственно торговлей занимаются казначей, отвечающий за имущество и снабжение; эконом, отвечающий за продукты и приготовление пищи; человек, отвечающий за обработку земли, и еще один, отвечающий за жилые помещения. Те, кто занимается одеждой, трапезной или распределением среди монахов вещей, в которых почему-то возникла необходимость, не могут быть замешаны в этом деле.

– А аптекарь и тот, что работает в больнице?

– Насколько тебе известно, аптекарь умер от отравления, а за остальных, включая огородника, конюшего, сборщика милостыни и учителя в школе для бедных, я могу поручиться.

Тереза пометила что-то на вощеной табличке, и Алкуина это очень порадовало.

– Можно записать их имена.

– Я знаю лишь имя аббата – Беоций и двух приоров – Людовик и Агриппин. Что касается остальных, мне известны только их должности.

– И что вы предлагаете?

– У нас есть пара дней, прежде чем приговор приведут в исполнение, есть подозреваемые: Коль – хозяин мельницы, Ротхарт – его рыжий работник, епископ Лотарий и уже названные мной Беоций, Людовик и Агриппин, а еще есть Боров, который, несомненно, является ключевой фигурой в этой запутанной истории.

– Если бы мы могли поговорить с ним…

– После всего случившегося нам вряд ли позволят снова навестить его, но мы можем попросить жену Коля рассказать, как она нашла Борова возле трупа дочери.

Они договорились, что Алкуин побеседует с женщиной, а Тереза еще раз просмотрит полиптихи. Девушке не очень хотелось возвращаться к ним, но вновь идти на мельницу хотелось еще меньше. Немного полистав записи, она решила, что лучше навестит Борова.

По лабиринту освещенных солнцем улочек Тереза добралась до места. Пользуясь хорошей погодой, мужчины гнали скот на ближайшие пастбища, а женщины гуляли с бледными, словно обсыпанными мукой, детьми. Одна из них поздоровалась с девушкой, которую уже знала в лицо, немного поговорила с ней о погоде, и Тереза пошла дальше в хорошем настроении, чувствуя себя одной из жительниц этого чудесного города.

У скотобойни она увидела уже знакомого караульного, опять сидевшего у входа, с палкой в одной руке и куском сала в другой. По причине малочисленности зубов насладиться лакомством сполна ему никак не удавалось. От него по-прежнему пахло вином, и он, по-видимому, не признал девушку, поскольку, быстро взглянув на нее, продолжал грызть сало, будто от этого зависела его жизнь. После минутного колебания Тереза вытащила кусок яблочного пирога и показала караульному.

– Получите, если пропустите меня к Борову, – сказала она.

У караульного загорелись глаза, он схватил пирог, с жадностью откусил и быстро сжевал весь, не обращая внимания на девушку, а когда закончил, велел ей убираться. Тереза разозлилась.

– Уходи, а то палки отведаешь, – пригрозил он.

Тереза поняла, что он ее не пропустит, и решила подождать, пока его сменят, но, прохаживаясь неподалеку, вспомнила об окошке, которое Алкуин открыл в прошлый раз. Если оно не заперто, можно попробовать пробраться внутрь.

В поисках окна она обогнула здание.

Позади громоздилась дюжина небольших построек, теснивших друг друга. Когда-то в них жили мясники, теперь большинство было занято столярными и плотницкими мастерскими, бочарнями и мастерскими по починке телег и повозок. Тереза зашла в одну, наполовину разрушенную, однако помещение было довольно длинным и уходило куда-то в глубь скотобойни. Ее встретил одноглазый мужчина в кожаном фартуке, оказавшийся хозяином кузницы. Она попросила наточить скрамасакс, а сама сделала вид, будто заинтересовалась предметами, находившимися во внутреннем дворе, и с разрешения хозяина направилась туда, по дороге разглядывая стены с развешанными на них кувалдами, клиньями, молотками и зубилами, напоминавшими свиные колбасы. Пахло раскаленным металлом, и в холодный день это было приятно. Сбоку Тереза заметила дверь, которая соединяла мастерскую с помещением, вероятно, принадлежащим скотобойне. Вдруг кузнец взял ее за плечо.

– В чем дело? – спросила она, застигнутая врасплох.

– Интересуешься, что это? Загон, куда запирали животных, прежде чем перерезать им глотку, – рассмеялся хозяин. – Забирай свой скрамасакс.

Он ничего не взял с нее за работу, но предупредил, чтобы в следующий раз приходила с деньгами.

Выйдя из кузницы, девушка чуть не подпрыгнула от радости – она-таки нашла окно, и оно оказалось открыто! Теперь нужно отвлечь хозяина.

Только Тереза собралась подкрепиться оставшимся яблочным пирогом, как перед ней возник мальчуган со сморщенным, словно у старичка, личиком, в рваной одежде, свисавшей с костлявого тела.

– Хочешь кусочек? – спросила она.

Паренек был рад помочь богатой даме, путешествующей тайком и потому вынужденной переодеться в простое платье. С важным видом взяв пирог, он побежал в кузницу и повел хозяина туда, где, по словам Терезы, остались ее сломанная повозка и слуги. Когда они скрылись из вида, девушка бросилась во внутренний двор, но возле окна остановилась, не уверенная, что поступает правильно.