Скрытые глубины

Он наблюдал, как она изучает квартиру, попытался увидеть все ее глазами. Наверняка здесь чище, чем она ожидала. У него было много оборудования, но все оно убрано в коробки и расставлено по полкам вдоль стены. Он не возражал против легкого беспорядка, но не любил хаос. У той же стены стоял длинный письменный стол с компьютером и принтером, парой наушников и стопкой музыкальных журналов. В центре комнаты был диван и журнальный столик. В углу – телевизор и DVD-плеер. На стенах висела пара увеличенных черно-белых фотографий. На одной из них была изображена река в центре города в сумерках, со всеми мостами до моста Тысячелетия. «Но здесь нет ничего личного», – подумал он. Ничего, что рассказало бы о нем самом. Он позволил себе оставить одно фото Эмили, но оно стояло на письменном столе, маленькое и неприметное. Вряд ли инспектор обратит на него внимание.

– Садитесь, – сказал он. – Чай? Кофе?

Ее лицо раскраснелось от подъема по лестнице. Он тоже не пользовался лифтом, если только не нес тяжелую аппаратуру, но у него даже дыхание не сбивалось, когда он добирался до последних ступенек. Не будь таким самодовольным придурком, сказал он себе. Она тучная немолодая женщина. Нашел с кем сравнить.

– Может, найдется баночка пива? – сказала она. – Я не привередливая, дорогой. Что есть в холодильнике, то и несите.

Он улыбнулся. Сам того не желая, он почувствовал, что она ему нравится. Вытащил две банки лагера и взял бокал для нее. Она осторожно опустилась на диван. Он сел на пол, вытянув ноги вперед, и заметил, что она его разглядывает.

– В вашем досье говорится, что вам тридцать пять, – сказала она. – Вы хорошо сохранились. Я бы дала вам лет на пять меньше.

– Спасибо.

Ему было неприятно, что он почувствовал себя польщенным. Странно было услышать от нее такие слова, и странно было ощущать, что она строит ему глазки. Он вдруг подумал, что, наверное, женщины постоянно чувствуют то же самое.

– Это место наверняка влетело вам в копеечку, – она посмотрела в окно. – С таким-то видом.

– Да не особенно. Я купил его шесть лет назад, здесь тогда ничего не было. Все думали, что я спятил, раз переезжаю в Шилдс. Если бы я решил продать его сейчас, неплохо бы заработал.

– Живете тут один?

– Да.

«Но мне не одиноко, – хотелось сказать ему. – Не так, как Клайву. Однажды я был помолвлен. С Эмили. Любовью моей жизни. Мы собирались поселиться здесь вместе. Но и потом были женщины. Не постоянные, возможно. Не настоящие девушки. Но я никогда не был один долго. А сейчас появилась Джули».

Она дернула за кольцо на банке. Он украдкой взглянул на часы. Все же надо было позвонить.

– Ждете кого-то? – спросила она.

– Нет, – быстро сказал он. – Ничего такого. Вы насчет той погибшей студентки? Я думал, вы со мной вчера все обсудили.

Она сделала огромный глоток пива, прямо из банки, не заморачиваясь с бокалом, который он поставил перед ней.

– Я хочу задать вам один вопрос, – сказала она. – Вы его уже слышали. Но теперь я хочу, чтобы вы сначала подумали.

Он хотел перебить ее, сказать, что она зря тратит время, что он ничего не знает о смерти той студентки. Но она помахала на него банкой, чтобы он замолчал, и он замолчал. Она умела добиваться своего. Она снова дождалась, чтобы все его внимание было приковано к ней.

– Имя Люк Армстронг вам о чем-нибудь говорит?

– Нет. Я уже говорил вам вчера.

– Я сказала, подумайте.

Они молча посмотрели друг на друга. Гэри покачал головой.

– У него есть мать по имени Джули. Сестра по имени Лора. Может, это освежит вашу память.

Он застыл, не донеся пиво до рта.

– Сын Джули, – сказал он наконец.

– Ага, сын Джули. Мальчик, который был болен.

– Я не хотел вас обманывать, инспектор.

– Но обманули.

– Я никогда его не видел. Джули рассказывала о нем. Я знаю, что у него был сложный период. Но это имя мне действительно ни о чем не говорило. Для меня она Джули Ричардсон, – он взглянул на нее. – Он умер?

– Убит, – сказала она. – Вы не читали об этом в прессе?

– Я почти не читаю газеты. Сегодня утром, возвращаясь от Питера, я слушал радио. Там упоминали Лили Марш, но не мальчика.

– Мы не хотим, чтобы СМИ увидели связь.

– И его убили так же, как Лили Марш?

– Не совсем. Но сходства есть.

– О боже, – сказал он. – Джули, наверное, убита горем. Она говорила, что он непростой ребенок, но я видел, что она его обожает. То есть она говорила, что любит обоих детей, но Люка особенно. Он больше в ней нуждался. Не знаю, что делать. Я как раз собирался ей позвонить, когда вы приехали. Я думал, она сама мне позвонит. Сказала, что позвонит. Я решил, что она передумала и больше не хочет со мной видеться. Теперь понятно, – он помолчал. – Наверное, теперь она не захочет меня слышать.

– Типичный мужчина, – сказала Вера себе под нос. – Женщина потеряла сына, а он думает только о том, переспит она с ним или нет.

– Нет! – ответил он. – Я совсем не об этом. Я подумал, может, ей нужен друг. Но, наверное, не я. Наверное, ей будет лучше с кем-то, кто давно ее знает, да? А я буду только мешаться. Как вы думаете?

– Слушайте, дорогой, я детектив, а не семейный психолог.

Он посмотрел на нее:

– Как она?