Скунс и Барсук

На двери «Куриных книг» было две ручки, одна как раз под куриный рост. Барсук взялся за ту, что повыше.

– Кукаре-динь! – приветствовала дверь, когда он толкнул её.

– О-о, – произнёс Барсук, заходя внутрь. «Куриные книги» походили на книжный террариум. Книги грелись на длинных, залитых солнечным светом столах. Книги оплетали стены. Барсуку захотелось как следует потянуться, вдохнуть тёплый воздух и устроиться в кресле с книгой из отдела «Камнекниги». (Камнекниги!)

Но для приятного чтения время было не подходящее. Барсук обвёл взглядом магазин. Свинья и зайчиха склонились над книгой. Две вороны взгромоздились на прилавок. Под столом – в отделе «Для наших самых маленьких читателей: прибудет, да не пребудет» – читала книгу мышка.

«Курочек не видно», – подумал он.

Барсук прошёлся по магазину. Почтовый голубь засел в отделе, целиком посвящённом Великой Цыпочке Цыпе. В отделе «Чтиво для цыпочек» висело объявление: «Мы гарантируем, что наши настольные книги выдержат натиск любой цыпочки!» Но никаких цыпочек в этом отделе не оказалось, только два развесёлых поросёнка возились в углу.

Барсуку показалось необычным, что никто не поздоровался с ним и не спросил, чем ему помочь. Куда пропали все сотрудники? А все покупатели, как назло, читали с таким увлечением!

Барсук подошёл к кассе. «Тут тоже никаких курочек».

Объявление над старомодным кассовым аппаратом гласило: «ЗДЕСЬ оплачиваются книги и отвечаются вопросы». Стрелка под словом ЗДЕСЬ указывала на ещё одно крохотное объявление. Барсук склонился, чтобы прочитать его: «Вопросы запишите СЕЙЧАС. Книги оплатите ПОЗЖЕ». На стопке бумажных обрывков лежал затупившийся карандаш.

По другую сторону от кассового аппарата была оставлена пачка визиток. Барсук взял одну из них и прочёл: «Куриные книги в собственности и управлении куриц (когда они найдут время)». Он огляделся. «Где же эти курочки»?

Барсук услышал шелест газеты. Он обернулся и увидел ежа в шотландском берете, выглядывающего из-за «Книжного оборзения». Их взгляды пересеклись. Ёж тряхнул своей газетой, многозначительно склонился над недочитанной заметкой и полностью скрылся за «Книжным оборзением».

Барсук постучал по «Оборзению».

– Простите, не подскажете, где мне найти сотрудника магазина или курочку?

Ёж опустил газету.

– Вы Барсук, верно? Тот барсук, что живёт в квартире Лулы Л. Куницы?

– Да, – с удивлением ответил Барсук.

– Полагаю, курочки решили, что вы отдадите их на милость ласки, – сказал ёж, вздёрнув краешек берета и поправив на носу очки.

– Что вы сказали? – моргнув, переспросил Барсук.

– Уверен, вы знаете, о чём я, – сказал ёж. – Мы все это слышали. И нюхали! К тому же ваш собственный запах имеет неоспоримую примесь скунсовости. Из этого я делаю вывод, что вы, Барсук, – тот самый барсук.

Ёж перевернул страницу «Книжного оборзения».

– О… Эмм… Понятно, – Барсук в ужасе огляделся вокруг. Зайчиха отвернулась, пристально изучила свои лапки и взяла книгу в мягкой обложке. Пятачок свиньи уткнулся в корешок солидного издания. Когда Барсук снова повернулся к ежу в шотландском берете, то обнаружил, что ежа на месте уже нет. На полу лежало смятое «Книжное оборзение» со смазанными отпечатками лапок.

Барсук подумал о маленькой рыжей несушке и вздрогнул.

Он открыл рот. Посмотрел в одну сторону, потом в другую и… сбежал.

Кукаре-ДИНЬ.

* * *

Значит, они знали. Все они знали.

Барсук углядел скамейку за углом «Куриных книг» и бросился туда. Рухнул на скамейку и уткнул голову в колени. И вдруг осознал, что ушёл из дома в пижаме – в своей самой весёленькой пижаме в киркодинамитный рисунок.

– Нет, нет, нет.

Только в самых страшных снах на улицу выходишь в пижаме!

Барсук составил в уме хронику недавних событий: курочки считают, что Барсук отдал бы их ласке. Барсук произнёс все эти ужасные слова, сложившиеся для Скунса в определение «вредителя». И, наконец, тётушка Лула прислала ласкограмму в ответ на письмо Барсука. Кто заварил всю эту кашу? Барсук, Барсук, Барсук.

Это и в самом деле был страшный сон, и что хуже всего – он создал его собственнолапно!

Барсук подумал о маленькой рыжей несушке. Подумал о леггорне, об орпингтонах, об орловской и о трансильванских голошейках. «Ларри!» Барсук представил себе Скунса и его красный чемоданчик, перевязанный бечёвкой.

– Не все рады скунсам, – сказал тогда Скунс.

Барсук обхватил голову лапами. На сердце у него было тяжело.

* * *

Спустя несколько минут Барсук вытер глаза и встал. Он попросит прощения. Он подумает, как всё исправить. Но для начала надо найти Скунса. Или курочек. Или Скунса вместе с курочками.

На другой стороне улицы стояла гостиница. Может, Скунс снял номер.

Неплохая идея, но Барсук не перешёл через дорогу. Он стоял на обочине, уставясь на гостиницу. Ему очень-очень хотелось бегом вернуться в дом из красного кирпича и никогда, никогда, никогда не выходить наружу.