Сквозь кровь и пламя

В Белдуаре остались пятеро эльфов, поклявшихся защищать меня, даже не зная, кто я такой. Я хочу оправдать их клятву. Стать человеком, за которого им не стыдно было бы сражаться. Хочу заслужить их доверие, как и ваше… Да, возможно, для вас я еще ребенок, но я обещаю отдать всю свою кровь без остатка. Я не перестану сражаться, пока способен дышать, а вместе со мной и Валерис. – Кейлен сам не заметил, как перешел на крик, однако ничего не мог с собой поделать. Сердце отчаянно колотилось в груди, кровь обжигала жилы. Рык Валериса гулко отражался от стен зала. – Когда Империя нападет, я встану в один ряд с защитниками Белдуара. Я не просил об этом, но судьба распорядилась так, и я не отступлю. – Кейлен помолчал, переводя дух и взвешивая последние слова: – Хотите узнать мой характер, покажите мне свой!

Глава 31. Братья по несчастью

Данн бродил по улицам Внешнего круга, казалось, полдня, пока наконец не увидел вывеску «Стариковского погреба». Именно такую харчевню он и искал: темную, уютную и чтоб вино рекой.

Шумный зал тускло освещали свечи из белого и красного воска, расставленные хаотично, но, видно, на то и был расчет. Кроме деревянных столиков и больших кресел, расположенных вокруг по два или по три, мебели в харчевне не было. При виде красной кожаной обивки Данн не мог отделаться от ощущения, будто собирался напиться в гостях у какого-нибудь лорда. Впрочем, какая разница, если он и правда именно за этим и пришел – напиться?

Парень нашел себе удобное кресло возле одного из двух каминов. Дрова там, казалось, вечно тлели, не разгораясь. Света давали мало, зато обеспечивали то дополнительное тепло, которого Данн так искал, и наполняли помещение знакомым запахом горящего дерева.

Данн откинулся на спинку кресла, покручивая вино в кубке. До попадания в Белдуар он ни разу не пробовал вина, но сразу понял, что упущенное необходимо срочно наверстать. Он поднес кубок к губам и глотнул темно-красной жидкости. Довольно вздохнул, ощутив на языке и в носу фруктовый вкус. Лорд Арнелл выдал ему полный кошель монет и велел наслаждаться городом, чем Данн и занимался.

– Я присяду, не против?

Данн оторвал взгляд от вина и увидел над собой Далена. С его плаща на пол стекала вода, а волосы налипли на лицо.

– Нет, конечно. – Данн выпрямился в кресле и щелчком пальцев привлек внимание девушки-подавальщицы.

Элайя. Так она представилась на вопрос, как ее зовут. Хочешь, чтобы обслуга тебя запомнила, – проявляй внимание. Данн жестом попросил девушку принести второй кубок.

– Вино будешь?

– Не откажусь, – сказал Дален и, повесив мокрый плащ на чугунный поручень у камина, опустился в кресло напротив Данна. – Тебя тоже все бросили?

Поблагодарив Элайю, Данн принял у нее второй кубок и наполнил его вином из своего кувшина. Деньги были чужие, да и опустошить кошелек – дело небыстрое. Почему бы и не поделиться? Правда, вопрос Далена оставил во рту кислый привкус.

– В смысле – бросили? – Данн приподнял бровь и протянул Далену наполненный до краев кубок.

Тот благодарно кивнул и сделал глоток, чтобы не расплескать вино.

– Прости, – он поставил кубок на стол и пригладил мокрые волосы, – я другое имел в виду. Просто…

– Забудь, – перебил Данн, опускаясь обратно в кресло и делая очередной глоток. – Возможно, во мне говорит вино, но ты прав. Я бы предпочел быть там, внизу, с ним.

– Вы двое близки.

– Как братья. Пока мы не вернем Риста, он – всё, что у меня здесь есть.

При упоминании Риста у Далена дернулся глаз. В отличие от Кейлена Данн его не винил. Однако было видно, что Дален сам себя винит.

Данн долил вина в свой кубок и жестом велел Элайе принести новый кувшин.

– Оставь себе, – сказал он, когда она отсчитывала ему сдачу.

Четыре серебряных марки! В Прогалине за такие деньги он бы голышом носился по улицам. А если чужие, то и не жалко. Пусть лучше будут у нее.

– Господин, я так не могу. Этого слишком…

– Никакой я не господин. Пожалуйста, оставь себе.

Элайя улыбнулась во весь рот и горячо поблагодарила Данна. Что ж, по крайней мере до конца вечера у него на столе будет лучшее вино в харчевне. Он обхватил пальцами ручку свежего кувшина и вопросительно посмотрел на Далена. Только тогда он заметил, что его первый кубок всё еще полон.

– Широкий жест, – произнес Дален, поднес кубок ко рту и залпом опустошил его, после чего с ухмылкой протянул Данну за добавкой.

«Всё-таки не зря он мне понравился».

Данн вспомнил, что в последний раз они с Даленом пили в «Привале путника» еще в Кэмилине – в ту ночь, когда они потеряли Риста. С тех пор они ходили, постоянно оглядываясь. Эта мысль заставила его больше ценить вино в кубке и монеты в кошельке, но она же вызвала чувство тоски по другу.

– А брат твой где? Он разве не из тех, кто тоже запивает свои печали?

Дален рассмеялся, откинувшись на спинку кресла.

– Эрик любит вино не меньше нашего. Но не сегодня. Мы по-разному справляемся с разочарованием. Я пью, он – тренируется.

– Я, пожалуй, за то, чтобы пить.