Сквозь кровь и пламя

– Благодарю, Хоффнар, – произнес Артур. – Да, мы отправились в Ветроход сразу же, как только получили ваше послание, и наши животы слегка урчат, но с ужином можно повременить. Как всем здесь известно, с тех пор как мои спутники вернулись из путешествия, имперская армия встала лагерем в трех днях пути от Белдуара. Учитывая неясность их намерений и появление дралейда, уверен, вы понимаете, что мешкать нельзя.

– Понимаем, – кивнул Хоффнар.

* * *

Путь пролегал через переходы, мосты и многочисленные открытые площади. Почти все пространства были полностью расчищены – там дежурила бронированная стража, – но Кейлен видел, как гномы толпятся на верхних ярусах, глядя вниз на процессию, идущую по Даракдару.

Резкий звук, похожий на свист, заставил Кейлена поднять голову. Из туннеля в потолке пещеры вырвался ветробежец, пронесся над городом и улетел в разверстую пасть другого туннеля. Воистину невероятные машины.

Тэрин рассказывал, что ни одному магу, как бы они ни старались, не удавалось поднять себя в воздух. Никто не мог объяснить, почему это так. Гномы, подумал Кейлен, сумели приблизиться к полету настолько, насколько вообще возможно.

Процессия остановилась у огромных деревянных дверей. От похожих гигантов, стерегущих вход в замок Белдуара, их отличала затейливая резьба.

Один из солдат покинул колонну и направился к дверям.

– Открыть ворота! Открыть ворота царице Кире! – крикнул он, после чего вернулся в строй.

Раздался натужный скрип, и тяжелые двери медленно распахнулись. За ними располагался двор, не уступавший по размерам Внутреннему кругу Белдуара, только окруженный зданиями, а не стенами. Каждое было высечено из гладких каменных блоков и отделано позолотой.

Проход обрамляла колоннада из пьедесталов, увенчанных всё теми же странными фонарями. Только теперь Кейлен понял, что внутри, как и по всему городу, стоят не свечи, а цветы, лепестки которых светятся ярким голубовато-зеленым светом.

– Дар Герайи, – произнесла Пулроун, царица Азмара, останавливаясь рядом с Кейленом. На ее усталом лице появилась теплая улыбка. – Божественный свет в самых темных местах. Солнце почти не проникает в недра гор, и, хотя Ветроход дает приток воздуха, открытое пламя используют только в кухнях и кузницах.

– То есть весь город освещен…

– Цветами, дитя мое, да. Есть в этом нечто прекрасное.

И не успел Кейлен ответить, она зашагала дальше, к другим гномьим правителям во главе процессии.

В самом центре двора стоял фонтан: статуя женщины в длинной ниспадающей мантии и с венком на голове. В руках у нее небольшой кувшин, из которого вытекает вода. Кейлен узнал Герайю – богиню-Мать, дарящую миру «воду жизни».

– Добро пожаловать в Сердце Даракдара, – произнесла Кира, обращаясь к гостям.

Это был настоящий город в городе. На дальнем конце площади кузнец ковал кольчугу. Оранжевое пламя горна позади него воевало с голубовато-зеленым светом фонарей. Рядом стояла торговка фруктами. Таких форм и цветов Кейлен не видел даже на пиру у Артура: ярко-оранжевые, насыщенно-синие и даже лиловые. Всюду сновали слуги и чиновники, одетые в пунцовые с золотом ливреи. Они несли шелка, свитки, драгоценности и прочие безделушки.

– Капитан, расставьте стражу, – велела Кира, обращаясь к закованному в броню гному, который приказал открыть двери. – Да не погаснет ваш огонь и не затупятся клинки.

– Слушаюсь, моя царица, – салютуя, ответил солдат.

Пространство заполнило ритмичное бряцанье доспехов, постепенно стихшее до едва слышного рокота.

– Что ж, прошу за мной. Палата совета находится там.

Кира повела гостей по многочисленным улицам и площадям Сердца. Почти на каждом шагу она останавливала слуг, раздавая указания. Кейлену женщина показалась неофициальным лидером совета – или, по крайней мере, считала себя таковой.

В отличие от Артура Кира держалась так, как, на взгляд Кейлена, подобает властителю: плечи расправлены, а подбородок задран чуть выше, чем у остальных. Несмотря на невысокий рост, шагала она широко и решительно.

Пока они шли через Сердце, юноша обратил внимание, что в Даракдаре наряду с гномами живут также эльфы и люди. Не очень много, но достаточно, чтобы бросаться в глаза. Об этом Тэрин не упоминал.

– Маги, – объяснил Эйсон. – Гномы больше всех других народов ценят колдовство. Сами они не могут прикоснуться к искре, и даже самые въедливые ученые не в состоянии разгадать почему. Несмотря на это, гномы всегда уважали магов. Похоже, им от природы дано видеть подлинную ценность вещей, больших и малых. Магов с радостью привечают и в Гномьем союзе, и в других гномьих городах. Именно сюда приходят многие молодые колдуны, отвергнутые обществом или бежавшие из Империи. Если получается.

Видеть столько представителей разных народов в одном месте казалось странным. Возможно, потому, что до недавних пор Тэрин был единственным эльфом – и вообще единственным нечеловеком, – которого Кейлен когда-либо встречал.