Сквозь кровь и пламя

Он перестал думать, плавно меняя позы в той последовательности, которой его учил Гейлерон. Эльф называл ее «свидарья» – «пылающий ветер». Размеренность движений отчего-то воздействовала на разум успокаивающе.

В первое утро, когда он вышел на тренировку, во дворе было всего полтора-два десятка слуг, делавших вид, что не смотрят. Они просто слегка замедлялись или останавливались ненадолго, якобы чтобы перевести дух. Кейлен не знал, что их так заинтересовало: его упражнения или Валерис, но к четвертому утру во дворе собралось порядка трех сотен зевак, которые даже не притворялись, будто чем-то заняты. Они собирались группками, выстраивались вдоль стен и заборов, некоторые сидели на земле. Никто не боялся, что придет стража и всех разгонит, ведь по меньшей мере каждый пятый был стражник.

Вот и теперь несколько сотен пар глаз наблюдали, как Кейлен, весь мокрый от пота, размахивал мечом, плавно переходя от одного удара к другому. Свидарья – агрессивная, наступательная техника. Шквал мощных, размашистых ударов, не дающих противнику опомниться. Именно это Кейлену и было нужно.

* * *

Кейлен провел пальцами по светящимся листьям, которые росли в горшках на низком парапете вдоль аллеи и служили фонарями, только без стекол. По коже разлилось голубовато-зеленое свечение. Почти каждый вечер юноша бродил по лабиринту улиц Даракдара. За это время Кейлен не изучил их лучше, но такой цели он перед собой и не ставил. Прогулки помогали ему сбежать от себя. От собственных мыслей.

У него за спиной шли двое гномов, и юноша пониже натянул капюшон на лицо.

– Ты бы видел, как он тренируется. Этот дралейд мог бы в одиночку справиться с Глубинной тварью! А его дракон… Лорик говорит, он вырастет больше горы, а Лорик зря трепать языком не станет. Завтра утром пойду смотреть снова, – сказал один гном.

– С Глубинной тварью? В жизни не поверю. Хотя, наверное, схожу завтра с тобой. Сам погляжу.

Кейлен подождал, пока гномы пройдут мимо, потом двинулся дальше. Он любовался чудесами гномьей архитектуры. Купола из мерцающего золота. Арки, протянувшиеся на сотни футов. Причудливые, незнакомые Кейлену машины возили грузы и пассажиров вверх-вниз по внешним стенам. Сначала он этого не замечал, но каждый кусок тесаного камня был правильной угловатой формы, даже в арках. Во всём царил порядок. Исключение составляли лишь величественные купола на вершинах больших зданий, отсвечивающие золотом в потустороннем сиянии цветов.

Прогулявшись по городу, Кейлен присел на невысокую стену, под которой сплеталось множество улочек. Он выбрал это место, потому что отсюда открывался прекрасный вид на водопад и потому что здесь оказалось тише всего. Городской шум был невыносим. Кейлен сидел там, перебирая в пальцах купленный для матери шарф, и смотрел на поражающий воображение город, усеянный синевато-зелеными фонарями. Он прислушивался к неумолчному, заглушающему всё остальное грохоту воды, каскадом стекающей по внутреннему склону горы.

– Красиво, да?

– Оставьте меня в покое, Артур.

Кейлен уставился на точку в противоположной стороне пещеры, где свет от цветов переливался в потоках воды.

– Кейлен, прости. – Артур вздохнул. – Честное слово, я не знал, что Кира так на тебя нападет.

– Не нужны мне ваши извинения. Она была права. Я не тот, кого вы ждали, и не важно, что там говорят пророчества или книги. На моем месте должен быть кто-то другой. Мне жаль.

– Пророчества? – презрительно фыркнул Артур. – Ты думаешь, я притащил тебя сюда и поставил перед гномами из-за какого-то пророчества?

Юноша растерялся.

– Ну, в сказках так всегда бывает. Тэрин…

– Вот именно, Кейлен, пророчествам место лишь в балладах и сказках. Судьба, предназначение – это слова, которыми правители отправляют юношей и девушек, мечтающих стать героями, на смерть. Судьбу нельзя предсказать. Только ты решаешь, какой она будет, – ты и никто другой. Да, когда я узнал, что появился дралейд, связавший свою душу с драконом, у меня воспрянуло сердце. Я и мечтать не смел, что такое произойдет. Я привел тебя сюда, потому что дралейды были символом надежды. Если кто-то и мог пробудить гномов от дремоты, то только дралейд… Кейлен, то, что ты сказал в том зале – и как ты это сказал… это превысило наши ожидания. Я говорю сейчас с тобой не потому, что ты дралейд. А потому, что верю в тебя.

Кейлен хотел ответить, но не стал. Он смотрел вниз на город, а тишину заполнял шум водопада.

Раздалось эхо шагов. Артур уходил.

– На ночь я возвращаюсь в Белдуар. Айвон сообщает, что Даймон заболел. Моя жена – да упокоится она с миром – никогда бы не простила мне, если бы я его не проведал. Утром вернусь.

Ответом ему был лишь грохот воды о камни.

– И, Кейлен, я такой не один.

* * *