Сквозь тьму

Лорд Моизио из Куусамо носил раздражающе двусмысленный титул, что касалось Фараса Ратхара. На нем была вышитая туника поверх мешковатых брюк, но на этом его сходство с кем-либо из каунианцев заканчивалось. Он был смуглее любого юнкерлантера, маленький и гибкий, с узкими глазами и носом, который при этом почти не выделялся. Несколько седых волосков проросли у него на подбородке: самая что ни на есть вялая борода.

И майор Меровек был прав - если бы не его конский хвост, граф Гусмао, министр Лагоаса, действительно походил на альгарвейца, когда шагал рядом с Моизио. Он даже ходил как альгарвейец, с видом человека, который владеет миром и ожидает, что вы это знаете. Он был высоким, с вытянутым лицом и головой, и был одет в тунику и килт, открывавший узловатые колени. Возможно, фасон этих предметов одежды слегка отличался от того, что носили бы люди Мезенцио, но мало кто из ункерлантцев заботился о тонкостях. Ратхар был не единственным человеком, который хотел ощетиниться при виде Гужмао. Настоящие альгарвейцы подошли слишком близко, чтобы окружить дворец здесь.

Все еще в унисон Гужмао и Моизио склонились перед королем Свеммелом. Не будучи его подданными, они не должны были падать ниц. Моизио заговорил первым, что, вероятно, было решено подбрасыванием монеты: “Я приношу приветствия, ваше величество, от моих хозяев, Семи принцев Куусамо”. У его юнкерлантера была странная протяжность.

Свеммель наклонился вперед и посмотрел на него сверху вниз. “Большинству людей достаточно трудно служить одному хозяину. Мы никогда не представляли, как можно служить семи”.

“Я справляюсь”, - весело сказал Мойзио. Он толкнул Гужмао локтем.

Дворянин, слишком похожий на альгарвейца, сказал: “И я приношу привет от короля Витора, который поздравляет ваше величество с вашим храбрым сопротивлением голодной стае Мезенцио”. Он не был похож на альгарвейца; его акцент, хотя, вероятно, и более сильный, чем у Моизио, не имел той звонкой мелодии, которую люди Мезенцио передали Ункерлантеру.

“Мы приветствуем вас, и Витора через вас”, - сказал Свеммель. Он свирепо посмотрел вниз на обоих дипломатов. “Однако с большей радостью мы приветствовали бы солдат из Лагоаса или Куусамо, сражающихся с нашим общим врагом на материке Дерлавай, где эта война будет выиграна или проиграна. Здесь сражаются наши мужчины. Где ваши?”

“По всем морям”, - ответил Гужмао. “В Шяулии. На австралийском континенте. В воздухе над Валмиерой и над самим Алгарве”.

“Везде, кроме тех мест, где это имеет значение”, - с усмешкой сказал Свеммель. “У вас было несколько человек на дерлавейском материке, и рыжие - я бы сказал, другие рыжие - прогнали вас оттуда. Какими героями вы, должно быть!”

“Мы вернемся”, - ответил Гужмао. “Тем временем мы свяжем множество альгарвейцев и янинцев, которые будут сражаться с вами”.

Взгляд Свеммеля, быстрый, как нападающая змея, метнулся к Ратхару.Маршал едва заметно кивнул. Гужмао говорил правду, или большую ее часть, независимо от того, насколько желанными были бы лагоанские солдаты на Дерлавае. Все, что это означало в данный момент, это то, что Свеммель перевел взгляд на Моизио.“А ты, сэр, какие лживые оправдания ты нам приведешь?”

“Я не знаю”, - легко ответил Моизио. “Какого рода оправдания вы хотели бы, ваше величество?” Ратхар не думал , что Свеммель прикажет сварить заживо министра дружественной страны, но он не был полностью уверен. Мало у кого хватало наглости перечить королю Ункерланта. Даже он дрожал каждый раз, когда ему приходилось это делать. Но Моизио продолжал: “Простая правда в том, что мы пока не готовы сражаться на материке. Мы бы вообще не участвовали в этой войне, если бы альгарвейцы не начали убивать каунианцев, чтобы направить против вас свои колдовские чары.”

Не толкай нас слишком далеко, иначе мы все еще можем отступить. Именно это, по мнению Ратхара, имел в виду Куусаман. Он надеялся, что король Свеммель это понимает. Вспышки гнева Свеммеля были известны, но сейчас для него было бы очень неподходящее время для них.

Король свирепо посмотрел на Моизио. Министр Куусамана невозмутимо ответил тем же. В его спокойной, сдержанной манере у него был песок. После затянувшегося молчания Свеммель сказал: “Что ж, теперь вы сами увидели, на что способны их волшебники. Если ты еще не готов к жестокой борьбе, тебе лучше быть готовым как можно скорее ”.

“Мы работаем в этом направлении”, - ответил Моизио. “Как только сможем, мы стремимся нанести Алгарве хороший, основательный удар”.

“Как только сможешь”. Свеммель снова усмехнулся, хотя и не более свирепо. “И что мы должны делать тем временем? Мы несли это бремя в одиночку с прошлого лета ”.

“Большую часть года мы терпели это в одиночку”, - сказал Гужмао.

Король Свеммель метнул в него яростный взгляд. “Но люди Мезенцио не смогли вступить с тобой в схватку, не тогда, когда ты прятался за морем. Если бы они могли, ваше королевство достаточно скоро перевернулось бы на живот. Мы этого не сделали. У нас нет. Мы продолжаем сражаться ”.