Сквозь тьму

Гаривальд начал что-то говорить, но прикусил язык - он только что вышел на деревенскую площадь. Альгарвейцы соорудили там виселицу.На нем висели три тела, двое мужчин и женщина, их головы были наклонены под неестественными углами. К каждому трупу была прикреплена табличка: более светлый квадрат в ночи. Он отвернулся, борясь с тошнотой. Он видел подобные вещи раньше, когда рыжеволосые вешали нерегулярных солдат, пойманных ими под Цоссеном.

Мундерик подошел и срезал один из плакатов. Он не смог прочитать его в темноте. Гаривальд вообще не смог бы его прочитать; он никогда не выучил свои буквы. Через мгновение Мундерик позволил плакату упасть на землю. “Меня не волнует, почему альгарвейцы говорят, что они убили их”, - пробормотал он.“Они убили их, потому что не хотят, чтобы наши крестьяне помнили, чьим владением они являются на самом деле”.

“Месть”, - тихо сказал Обилот.

Все больше и больше нерегулярных формирований собиралось на площади, глядя на тела, слегка покачивающиеся на ветру. “Еще одно обвинение по счету - они заплатят”, - сказал Гаривальд. “Еще одна причина, по которой они пожалеют об этом дне ....” Песня сложилась сама собой, длинный, яростный призыв отомстить рыжеволосым.

Когда все закончилось, взгляды нерегулярных войск переместились с тел на него. Мундерик подошел и похлопал его по плечу. “Вот почему альгарвейцы тоже хотели тебя повесить”, - сказал он.

“Они говорили о том, чтобы сварить меня заживо”, - заметил Гаривальд.

Мундерик кивнул. “Это то, что они делают”. Он указал на виселицу. “Это то, что они делают. Что ж, здесь, в Ункерланте, они обнаруживают, что мы такие же свирепые, как и они. Мы можем воевать так же, как и они. Мы можем, и мы есть, и мы будем, пока они все не разбегутся ”.

“Да”, - сказали нерегулярные солдаты сердитым, неровным хором.

“Да”, - эхом отозвался Гаривальд. Он повернулся к Мундерику. “Я вставлю этот последний аккорд в песню. Он заслуживает того, чтобы быть там”.

“Ха”, - сказал Мундерик, преуменьшая это, но Гаривальд знал, что он угодил лидеру иррегулярных войск. Через мгновение Мундерик продолжил: “А теперь нам лучше убираться отсюда. Мы ничего не можем сделать, чтобы помочь Гарцу, и мы также не собираемся ничего вывозить из этого места. Остается только надеяться, что альгарвейцы или их собаки-грелцеры не сделают то же самое со всеми деревнями, которые нас кормят ”.

Прежде чем Гаривальд успел сказать, что у него на уме, Обилот воскликнул: “Мы можем сделать для Гарца одну вещь, даже если не сделаем этого здесь и сейчас: мы можем убить много рыжих”.

“Да”. Еще одно свирепое рычание всей группы.

Когда нерегулярные войска направились обратно к укрытию в лесу, Гаривальд догнал Мундерика и спросил: “Что произойдет, если они разрушат все дружественные нам деревни?”

“Тогда мы начнем совершать набеги на те, которые не сложнее, чем когда-либо”, - ответил Мундерик. “Они узнают, что люди Мезенцио не единственные, кто может разнести все на куски”.

“Наши собственные соотечественники...” Гаривальд на мгновение задумался.“Да, если придется”. Мундерик прошел пару шагов, затем хлопнул его по спине. В тихой ночи звук показался громким, как лопающееся яйцо.

Вместе с остальной лагоанской армией Фернао шел на запад через почти безлесные равнины страны Людей Льда. Он не мог бы сказать, насколько наступление отличалось от отступления, но это было так. Когда он сказал об этом Аффонсо, другой маг посмотрел на него как на сумасшедшего. “Я расскажу тебе, как это по-другому”, - сказал Аффонсо. “Так лучше, вот как”.

“Что ж, так оно и есть”, - согласился Фернао. “Они сделают из усьета солдат, если мы не будем осторожны”.

“Я понимаю солдат лучше, чем когда-либо прежде”, - сказал Аффонсос. “Когда другой парень пытается тебя убить, вещи, которые в мирное время выглядят глупо, внезапно обретают больше смысла”.

“Это так”. Фернао кивнул. “Их дисциплина не такая, как у нас, но она есть. Вы не можете обойти это”.

С юга приближалась группа Людей Льда, ведущих верблюдов. Они обменялись приветствиями с лагоанскими разведчиками. Через некоторое время армейский квартирмейстер вышел, чтобы поторговаться с ними. Вскоре лагоанские солдаты взяли под охрану несколько верблюдов. Указывая, Аффонсо сказал: “Еще одно преимущество продвижения в том, что нас лучше кормят. Люди Льда не игнорируют нас, как они делали, когда мы возвращались назад”.

Фернао покачал головой. “Возможно, у нас будет больше еды, когда мы продвинемся вперед, но кормят нас не лучше. Единственный способ нас лучше накормить - это вернуться в Лагоас. И если я когда-нибудь увижу верблюда в зоологическом саду в Тубале, я плюну ему в глаз, прежде чем он сможет сделать это со мной ”.

Аффонсо рассмеялся, хотя Фернао не шутил. Другой маг сказал: “Мы были здесь слишком прокляты долго, это точно. Благодаря высшим силам, даже женщины Народа Льда начинают казаться мне хорошими ”.